Онлайн книга «Тернистая звезда»
|
Диктатор молча наблюдал, как его женщина проводит ребром ноги по щеке смазливого мальчишки, а он ловит её пальцы губами и начинает вылизывать. Эта сцена впервые за долгое время вызвала у него прилив бодрости. Не такой мощный, впрочем, прилив, чтоб удовлетворить эту ненасытную суку, лезущую на стену от безделья. А языком парень хорошо работает, грамотно… Что ж, пускай будет прелюдия. Диктатор расстегнул штаны и запустил пятерню в густую шевелюру мальчишки. Волосы длинные, да плеч, как у барышни. Да и лицо… он снял повязку. Лицо как у куклы. Сойдёт. — Смотри на меня, пока… Человек, которого за глаза называли Кровавая Моль, не закончил фразу. Потому что Джегг действительно не него посмотрел. Тот холодный ужас, который вывалился на священника из места, на котором у людей положено быть душе, Джегг видел иногда в кошмарах до сих пор. У Кровавой Моли не было души. В нём не было человечности. В нём… в нём появилось то, что поместил туда Джегг. Ужас от бессмысленности разрушений и жестокости смертей. Отчаяние от невозможности обратить их вспять. Болезненную жажду власти Джегг вывернул наизнанку, превратив в чувство личной ответственности за всё происходившее под рукой диктатора. И образ возможного, но не сбывшегося по вине Кровавой Моли: изобильные земли, счастливые люди… и сожаление. Глубокое, как космос. Эта проповедь стала жемчужиной в сокровищнице его славы. Но Джегг ею не гордился. Поединок воль он не без труда, но выиграл, это правда. Диктатор,так и не застегнув штаны, удалился к себе, взял нож и принялся разделывать собственное тело, аккуратно доставая и укладывая органы на кровати, как на хирургическом столе. Но и сам он… на каком-то внутреннем автопилоте молодой священник добрался до аббатства Оле. И следующие несколько суток провёл на грани жизни и смерти. Его снова пришлось кормить и поить внутривенно: молодого человека било рвотными спазмами при попытке сознательного глотательного движения, до тех пор, пока в желудке не заканчивалась желчь. Спать он мог, только пока белый священник держал руку у него на лбу. Вывел его из этого состояния Стил. Не сразу, шажок за шажком. С бесконечным терпением и участием, как учитель это умел. — Ты научишься разделять, Джегг. Знаю, сейчас тебе это кажется невозможным. Но ты научишься. И он учился разрезать тонкие смыслы того, что он чувствует, что думает, и что должен сделать. А самого себя очень осторожно, чтоб не повредить тонких струн, сепарировать от других людей. Их стремлений, ожиданий, надежд, их боли и любви. Учился быть чёрным священником и выживать. * * * Когда Джегг перестал поддерживать беседу, Астер не удивилась. Не в первый раз на её памяти он погружался в свой богатый, и, кажется, не всегда приятный внутренний мир. Но на этот раз всё было как-то иначе. Тени эмоций не проходили по его выразительному лицу. Джегг даже не выглядел напряжённым, как обычно во время таких своих закидонов. Он выглядел… как будто высечен из того же камня, что и парапет фонтана. Астер подошла к нему и положила руки на плечи. Он никак не отреагировал. Даже зрачок не поменял фокусировку. — Дже-е-ег!.. — встревоженно позвала она и погладила его по щеке. — Ты опять? Пожалуйста, Джегг! Вернись! Смотри на меня! Он дёрнулся, как от удара. Тёмные глаза безумно вращались, перебегая с предмета на предмет и не фиксируясь ни на одном. |