Книга Я попала в Запендю!, страница 133 – Маргарита Преображенская

– А как же писарь, который составлял книгу?! Он же знает её содержание! – встревоженно спросила я.

– Нет, – хитро улыбнулся Кощей. – Писари ничего не помнят. Это примитивные сущности, годные только для механической работы, как и мелкие вороны. Они просто канал передачи информации, средство для исполнения моей воли.

– Тогда, может быть, лучше её уничтожить? – предложила я.

– Лучше-то, лучше, только уничтожить её нельзя! – пожал костлявыми плечами Кощей. – Ты думаешь, я не пытался? В кузнях Нави самые жаркие колдовские печи, но в них книга не сгорела. Я потом перепробовал много способов уничтожения: разрывал, вымораживал, даже в кислоте растворял, но на ней не осталось ни царапины!

– Что это означает? – пробормотала я.

– Только одно, – усмехнулся Кощей. – Ничто не исчезает бесследно! Между прочим, Ломоносов сказал! Закон бытия это, а против бытия не попрёшь. Моя магия против неё бессильна, может быть, потому, что я тоже добром-то особо не отличался, а зло против другого зла не действует.

– Что же делать? – спросила я, встревоженно взглянув в блюдце.

– Спрячь получше! Так спрячь, чтобы даже я не нашёл! И никому не говори, куда спрятала! – сказал Кощей.

Он убрал яблоко из своего блюдца, и изображение зарябило и съёжилось. Я встала и отправилась в чулан, где у меня лежал разный хлам. Там, в чёрной коробке с узорами из костей, покоилась книга Кадваладура. Честно говоря, я легкомысленно отнеслась к хранению, забыв о книге в череде радостных событий, а теперь мне было боязно брать её в руки. Собравшись с духом, я всё-таки вскрыла коробку и положила ладони на обложку с закодированным на французский манер названием «К2 ла Дур» (почти как какой-нибудь де Ла Фер). То ли после слов Кощея, то ли просто сама по себе, книга пробуждала во мне дикое желание открыть её и хотя бы посмотреть оглавление.

Мне с огромным трудом удалось справиться с этим искушением. Кудаже её спрятать, да ещё так, чтобы никто не знал?! Дома, точно, держать такое нельзя! Я уложила книгу в мешок и вынесла из избушки, но потом остановилась в нерешительности и положила мешок на траву. В голове бушевали мысли. Кощей отдал мне мину замедленного действия: где ни спрячь её – всё равно есть опасность, что кто-то найдёт и прочитает! Может в какое-нибудь племя мумбо-юмбо отдать, где ещё буквы не изобрели? Навья магия не помогла, а я сама никакими колдовскими чарами не владею. Как быть?

– Марфуша! Готовь ступу! – громко сказала я, обращаясь к встроенной помощнице.

У всех вещей в Запенде существовали духи-хранители: у домов – домовые, у лесов – лешие, у рек – водяные; так вот, Марфуша была обычной ступницей. Она умела мастерски отводить взгляды людей, так что те её не замечали, поэтому внешний вид ступницы так и остался для меня загадкой, а вот голос был нежный, приятный. Кощей, конечно, удружил мне с подарком. Иногда диалоги с Марфушей складывались очень забавно.

– Куда летим? – подала голос Марфуша, когда ступа мягко приземлилась передо мной, приглашая на борт.

– В светлое будущее! – проворчала я в ответ, словно выступающая с трибуны на съезде ЦК КПСС, и закинула в ступу мешок с книгой Кадваладура.

– Не могу построить маршрут! – виновато отозвалась Марфуша.

– У нас целая страна семьдесят лет не могла такой маршрут построить, так что не мучай себя! – упокоила я её и перевела ступу на ручное управление.