Книга Я попала в Запендю!, страница 89 – Маргарита Преображенская

Я удивлённо взглянула на князя. Первой мыслью было открыться ему, рассказать, что я тоже заметила изменения, поведать о том, кто я на самом деле, выложить всё об искажениях и каликах, о других мирах и ключах – их мне вдруг очень захотелось отдать Володарю, чтобы переложить груз ответственности на него. Но что-то неуловимое удержало меня от этого шага. Пожалуй, это был знакомый грушевый запах, внезапно просочившийся в покои сквозь открытое окно и ударивший мне в нос, как кулак Тайсона. Я подошла, поддаваясь неконтролируемому порыву, и, опершись о подоконник, взглянула вдаль. Грушевое дерево по-прежнему стояло вдали, высохшее и скрюченное, но не из-за этого у меня всё перевернулось внутри от созерцания этой картины: всё пространство вокруг груши, прежде испещрённое странными кочками, теперь поросло какими-то толстыми тёмным стеблями, похожими на частокол, отгораживающий от меня дерево моего счастья: значит, это они поднимались из-под земли. Это ещё что такое?! Просто сорняки или…

– Вот и ростков этих не было! Я точно знаю! – продолжал нашёптывать Володарь Светлый, встав позади меня. – Скверна незнамая землю мою заразила! Но ничего, мы с тобой всех одолеем и на чистую воду выведем, ты только не бросай меня, помоги! Другом мне будь и опорою в деле нашем правом!

Князь выдержал паузу, видимо, надеясь на мой ответ, а я не могла оторвать взгляд от колышущихся стеблей; на некоторых из них можно было разглядеть набитые, но не распустившиеся бутоны.

– Вот казним подозреваемых и заживём! – добавил Володарь Светлый.

– А кто у нас подозреваемые, княже? – спросила я наконец.

– Боярин мой ближний да Дубыня Звезданович! – немного помедлив, сказал князь.

– И в чём же они подозреваются? – осторожно поинтересовалась я, подняв с пола украшение в виде крупной тяжёлой золотой подвески, испещрённой какими-то символами и крепившейся на мощной цепи. Она качалась, как маятник, захватив пристальное внимание князя, словно это движение оказывало гипнотический эффект. Приблизительно такую технику использовали многие гипнотизеры, но мне редко удавалось её применять успешно.

Не отрывая глаз от подвески, Володарь Светлый встал напротив меня у окна, и мне показалось, что игра света делит его образ на две части: одна будто вобрала в себя полумрак княжеских покоев, превращаясь в нечто призрачное и тягостное, а вторая, облитая солнечными лучами, всё ещё хранила в себе печать могущества, которую, как мне казалось, носил в себе каждый правитель, являясь наместником высших сил на Земле.

– Ну как это – в чём?! Они самые ярые приспешники зла и есть! Главный сыскарь мой их вычислил! – сказал князь, наблюдая за подвеской, а потом, спохватившись, добавил: – Ты же не знаешь ничего! Так вот, я когда ультиматум-то от Кадваладура получил, понял сразу, что просто так тот не успокоится! Шпионов всяких засылать станет, воду мутить… Вот и задумал я хитрость такую: женихов призвать для Гориславы, вроде как замуж выдать дочь планирую. Только на самом-то деле я среди женихов своего сыскаря внедрил, чтобы он за всеми следил и выводы делал.

Я удивлённо покачала головой. Вот, значит, как! Князь решил самого Кадваладура Хитрого обхитрить. Смело, хотя и довольно наивно! И вот что странно: в его словах я не чувствовала фальши, возможно, так, как он говорил, и было вначале, до того как Володарь вдруг уснул и не мог проснуться.