Книга Проснуться однажды, или Всё началось с измены., страница 3 – ТиссОль

- Гранды и бранны, прошу вас засвидетельствовать факт перетруженности бранна Ветрийского на необъятном тел…. эм…, извините, на бранном поле бранны Гульской. Думаю, факт измены бранна Ветрийского в первую ночь после заключения союза с моей дочерью более чем очевиден?

Он смотрел на них какое-то время, словно обращаясь к каждому в отдельности, ожидая кивка в знак согласия.

- Истиан, отведи сестру в её часть союзной опочивальни, а нам здесь нужно кое-что уладить.

От группы отдалился и направился ко мне высокий молодой блондинистый мужчина, который был одет в светлые бриджи и широкую рубаху до бедра с рюшами на рукавах и груди, но без ночного колпака.

- Идем, Бель, - он слегка приобнял меня, разворачивая к двери, ведущей в комнату, из которой я пришла. - Я провожу тебя и улажу в кровать. Тебе нужно согреться и отдохнуть.

- Нет, - я отдернулась от него. - Я не пойду туда, там что-то чадит, и я чуть не задохнулась, поэтому и пришла сю…

Не успела я и договорить, как от рюшегруппы отдалилась еще одна высокая брюнетистая фигура, одетая почти так же, как и Истиан, и бросилась в мою комнату. Затем оттуда послышались какие-то непонятные мне слова и звуки не то чего-то разбивающегося, не то ломающегося. Пробыв в комнате совсем не много времени, из которой доносились приглушенные чертыханья и, скорее всего, ругательства, он вернулся и сразу обратился ко мне:

- Бранна, как у вас в вашей части опочивальни оказался окуривающий оган, да ещё и с томником?

- Гранд, давайте вы всё расспросите у сестры потом, а сейчас я отнесу её в свои покои, а то она совсем замерзла. Вон, даже зубы стучат. И не разглядывай так союзную бранну! – строго сказал тот, кого, видимо, звали Истиан, обращаясь к какому-то гранду.

«Интересно, это имя или титул? А бранна это кто? Жена барана? Опочивальня?! – Но тут-то мне понятно, что это. А вот оган и томник – это воощечто или кто? Что за тарабарщина!» - пыталась я осмыслить услышанные слова.

Но тут Истиан с легкостью подхватил меня на руки, словно я какая-то пушинка. Ага, с моими-то сто двадцать во всех статегических, и нетолько, местах и сто восемьдесят в высоту! Силён он, однако! И быстро вышел из комнаты, оставляя все разборки рюшегруппе и баранам.

Меня несли по длинному коридору, в котором стояли люди в светлой одежде с рюшами, у некоторых были подсвечники в руках. Они расступались при нашем приближении, давая нам пройти.

Всё происходило так быстро, что меня только и хватало на то, чтобы созерцать мелькающие в слабом свете и меняющиеся картинки коридоров, людей, подсвечников. Я так еще и не поняла, что это со мной происходит. Да и со мной ли?

Наконец он вошёл в небольшую комнату с маленьким окном, скудно освещенную одиноко стоящей свечой на прикроватном столике, и аккуратно положил меня на кровать, стоящую у стены.

- Ну, вот, - произнес он, укутывая меня в одеяло. – Ты совсем замерзла. Сейчас согреешься. Посиди пока так, а я скажу кому-нибудь из слуг принести согревающий отвар. Не бойся, сюда никто не войдет. Это моя комната. Я сейчас.

Он вышел, оставив меня одну сидеть на кровати, укутанную в тёплое одеяло. Просидев какое-то время неподвижно и глядя туда, где скрылся за закрытой дверью мой теланосец, я начинала согреваться и пыталась осознать, что же всё-таки происходит.