Книга Просто поцелуй..., страница 13 – ТиссОль

— Да, не виноват я! Она сама…, а ты сразу развод! А как же Тимка? Что мы ему скажем?

— Всё как есть? Да и зачем врать? Он уже не маленький ребёнок и многое понимает.

— А ты и про себя тоже расскажешь?

— Да, все как есть.

— Откуда ты знаешь этого мужика?

— Я его не знаю.

— Так я тебе и поверил. Да и ты бы никогда… Ты всё подстроила специально? И он, кстати, тоже сразу тебя не оттолкнул, вот и я…

— Он нет, я сама всё прекратила, потому что это была показательная акция. Как, понравилось наблюдать со стороны? Но ведь ты тоже мне не веришь. А если в семье нет веры, то и доверия, и это уже не семья. Надеюсь, всё пройдет без скандалов и делёжки ложек с вилками? Давай не будем еще больше травмировать сына таким поведением.

— Я не хочу развода! Я тебя люблю! Я вас люблю. Я всё для вас … и я даже тебя прощу, за этот поступок. И да, мне это совсем не понравилось!

— Меня не за что прощать, хотя… как знаешь, только вот я не смогу ни забыть, не простить. Ни тебя, ни себя. А раз так, то ты понимаешь, что развод – это всего лишь вопрос времени. Так зачем его терять впустую, портить друг другу жизнь и … - я грустно усмехнулась, встала и подошла к окну. — Давай оставим о нашем браке лишь хорошие воспоминания. И, если уж не друзьями, то хотя бы останемся хорошими родителями.

Мы так и остались сидеть на кухне, ожидая пока проснется сын. Сидели молча. Каждый думал о чем-то своём. О чём всё это время думал Игорь я не знаю, но по ходившим желвакам было понятно, что думы у него были не добрые. На кого он злился, было известно тоже только ему. На себя? Или на меня? Или ещё на кого – я этого не знала, возможно догадывалась, но больше на эту тему мы не разговаривали.

Тимка проснулся к десяти, пришёл на кухню, позавтракал, поглядывая на молчаливо сидящих родителей, но ничего не спрашивал.

Надо отдать Игорю должное, за то, что самый сложный и неприятный разговор с сыном он начал первым. Фразы были стандартные для такого разговора. Что так бывает, что родители расходятся и что они всё равно его любят, и что он всегда останется для них самым главным, и что-то ещё тому подобное. Я не могла смотреть в глаза своему сыну и не видела его реакцию. Всё это было настолько тяжело, что я держалась из последних сил, чтобы не разреветься.

После долгой и убедительной речи о том, что для сына ничего не изменится, кроме того, что родители будут жить не вместе, повисла удручающая тишина.

— Понятно, - как-то спокойно и неожиданно сказал сын. — Значит вы разводитесь? Меня вы любите, а друг друга уже нет?

Я бросила испуганный взгляд на Игоря, потому что не хотела давать ответ на такой простой и одновременно сложный ответ.

Почему? Потому что я любила Игоря! Любила! А сказать сейчас, что нет, значит соврать. Я не могла врать своему сыну! А сказать правду, значило, что и рассказать всё! Всё что привело к разводу. Только вот как это объяснить? Что я люблю, но больше не доверяю его отцу и поэтому …

— Почему? В четверг утром вы ещё любили друг друга, а сейчас уже нет? – словно услышав мои мысли, спросил Тим. — Разве так бывает, что утром ещё любят, а вечером уже нет?

Значит он заметил, что что-то произошло. А я думала, что нет.

— Что произошло? Что ты сделал, папа?

Игорь, как-то вскинулся, чтобы, видимо, ответить «Почему сразу папа», но потом вдруг сник, опустил голову и вымученным надсадным голосом почти прохрипел: