Книга Вечность не предел, страница 307 – Кейси Эшли Доуз

– Это – обводит взглядом двор, не отходя от плетенного кресла и охраняя вышивку от моих посягательств, словно цербер врата царства мертвых – конец XIII века, Флоренция.

13-ый век.. то есть.. ему больше семиста лет? И у Темных это «очень молодой»?! Сколько же они тогда живут.. Получается, он даже старше Влада!

– То есть.. – старательно обходя теперь тему возраста, добавляю – мы сейчас в прошлом?

– Нет. Это всего лишь капсула времени. Я запечатал временной отрезок, и он навсегда останется таким.

– Запечатал? Зачем?

Он ничего не отвечает и, лишь обойдя меня, подталкивает к спуску с крыльца, подальше от кресла.

И тут вспоминаю его у стенда.

«Мужчина и женщина». Мертвые. «Всегда были молодыми».

Его родители.

Он говорил о них.

– Они мертвы? – догадываюсь я – погибли, да? И ты сохранил этот момент до..

Ноэ, убрав меня с крыльца, подходит к каштану и трогает качели. Те начинают жалобно скрипеть:

– Да. Только не до: это было невозможно. А сразу после..

Иду следом за ним, пытаясь хоть немного собрать картину, но ничего не получается:

– Но как? Если ты живешь уже семьсот лет, и это считается «очень молодой», то как погибли тогда они? Что случилось? Как бесы могли умереть? Тем более в человеческом мире? И на той вышивке у тебя не было чешуи! Получается, ты не родился с ней? А как она появилась тогда? Почему не уберешь? И почему..

Лицо Локида болезненно искажается, но лишь на мгновение. В следующую секунду он уже возвращает свою обычную невозмутимость и вновьнедобро сверкает на меня глазами (опять скрывая одной эмоцией другие):

– Слишком много вопросов, Дженна. И совершенно лишняя для тебя информация.

Он произносит это таким ледяным голосом, что заставляет меня не только замолчать, но и настороженно замереть. Сейчас он кажется мне ничуть не безопаснее Влада.

Заметив это, Локид смягчается и уже более беззаботно указывает на качелю рядом с собой:

– Лучше садись, покачаю тебя.

Все еще немного настороженно подхожу, не спуская с него глаз, и опускаюсь на деревянное сиденье. Едва я это делаю, он принимается слегка покачивать меня, не доводя амплитуду колебаний даже до средней.

Жду немного, пока мне не кажется, что он перестал злиться, и вновь «лезу, куда меня не просят», как он выразился ранее:

– А у тебя остались еще родные, близкие?

Лицо непроницаемо, голос невозмутим:

– Родные есть. Близких нет.

– Выходит, Влад – твой единственный друг?

Вновь небрежное фырканье:

– Я тебе уже говорил, что в Темном мире не приняты такие понятия.

– Да, не приняты – соглашаюсь я – но это не значит, что невозможны.

Внимательно смотрю на него пару мгновений. Он смотрит в ответ, но на сей раз первой взгляд отвожу не я.

– Да, можно сказать и так – отвечает он, глядя перед собой, во дворик – единственный друг.

– А как вы сдружились? – но стараясь, чтобы мои вопросы не звучали, как пулеметная очередь, где я совершенно ничего не знаю, тут же добавляю – Влад говорил, что ты помогал ему осваиваться в новом

(..он в самом деле мой старый приятель – сдержанно отвечает влад – мы знакомы с ним очень давно. когда-то он помогал мне освоиться в новом для меня мире..)

мире. Как я теперь понимаю – он имел ввиду ваш, Темный мир?

– Да – вновь опускает взгляд на меня – мне поручили помогать ему. Объяснять, как все устроено. У нас меня считают в некотором роде экспертом по людям.