Книга Вкус полыни, страница 90 – Анна Осокина

Она поискала глазами простыню, в которую могла бы обернуться. Уже поднялась из купели, как вдруг двери в еекомнату распахнулись, ударившись о стену.

В проеме застыл Веренир. Их взгляды встретились.

Она застыла. Даже задержала дыхание. Он медленно закрыл за собой двери и принялся приближаться, не отводя от нее глаз. Он был в плаще, только что с дороги. От мага веяло прохладным ночным воздухом. От этого волоски на руках ведьмы мгновенно встали дыбом. Исха ощущала, как по ее обнаженному телу стекают струйки воды, но не могла пошевелиться, чтобы прикрыться простыней. Веренир как будто превратил ее в камень.

Десница все приближался. Она пыталась разгадать его эмоции, но не могла. Слишком много всего отражалось на его лице. Слишком много боли, слишком много надежды, слишком много… обожания, немой мольбы, покорности и вместе с тем бунтарства.

Его взгляд медленно скользнул по ее телу. От лица, по груди и животу, по бедрам. Она ощущала это как тяжесть, которая опускается на нее с каждый мигом.

Он остановился в шаге от купели и… опустился перед ней на колени, склонив голову. Волосы упали на глаза и лицо. Он не двигался.

— Прости меня, — услышала Исха его тихий голос.

Она протянула к нему дрожащую руку и коснулась его волос. Убрала их с его лица, оставив на лбу мокрую полоску. Не сразу смогла говорить. Голос совершенно не слушался.

— Посмотри на меня, — наконец смогла произнести она.

Веренир покачал головой, не поднимая глаз.

— Не смею. Я такой дурак, Исха.

Она опустилась рядом с ним на колени, оставаясь в воде. Сейчас их разделяла только тонкая деревянная стенка купели. Исха взяла его лицо в ладони и подняла, заставив на нее посмотреть. Его взгляд обжег. Сердце закололо, а магия внутри всколыхнулась. Частичка его силы внутри нее тянулась к нему. Это ощущалось на физическом уровне.

— Что это? — у Веренира сперло дыхание. Он схватился за сердце.

— Чувствуешь? — нежно глядя на него, спросила ведьма.

— Да, — с придыханием ответил десница.

— Это наш ребенок. Твой ребенок.

Он закрыл глаза, восстанавливая дыхание, а из-под век покатились две слезы.

— Прости, что я усомнился в тебе, — он говорил это, не размыкая веки, будто не в силах смотреть на нее. — Я потерял голову от ревности. И этот ваш поцелуй… Господи!

— Веренир! Веренир! — Исха сильнее сжала его лицо в ладонях, заставляя смотреть на себя.

Он наконец сделал это.

—Пообещай мне только одну вещь, — она произносила это, а к горлу подступил ком. В глазах стояли непролитые слезы.

Он ждал. Не отводил бездонные голубые глаза. Ждал с мольбой. Ждал с покорностью.

— Пообещай, что никогда больше не отпустишь меня!

Он так резко втянул в себя воздух, что это больше походило на всхлип. Прижался к ее губам своими с такой жадностью, что Исха больше не смогла сдерживать слезы. Слезы радости. С жаром отвечая на его глубокий поцелуй, она беспомощно всхлипывала и ничего с этим не могла поделать. Рыдания рвались из груди прямо к нему в грудь. Из ее рта прямо в его рот.

— Никогда! Никогда больше не отпущу! — шептал он, то прерывая поцелуй, то снова припадая к ней, как живому источнику кристально чистой воды. — Милая моя! Исха!

Ее руки лихорадочно сдирали с него плащ. Веренир откинул его в каком-то бешенстве, следом отправилась остальная одежда. Исха даже не поняла, каким образом, но он оказался в воде рядом с ней. Их тела соприкасались, вызывая дрожь в каждой конечности, в каждом органе, в каждой ее частичке. Он водил по ее коже руками, зарывался носом в волосы, шумно вдыхая полной грудью. А она будто хотела раствориться в нем. Вплавиться в него. Остаться в нем навсегда.