Книга Дарханы. Академия Четырех богов, страница 170 – Евгения Александрова

— Браво, — усмехнулся одними губами Бьёрн, глядя на меня через плечо.

Но вид у него отчего-то был совсем не весёлый.

Я вернулась за своими недосохшими ботинками, подхватила в руки, забрала мокрую одежду с веревок и, не оглядываясь на Бьёрна, отправилась к себе.

Глупо было снова поддаваться эмоциям, но… я устала!

Воздух был прохладным после закатного тепла, и камни больно впивались в ступни, пока я шагала по дорожке между скал. Каждый шаг отдавался в натруженных мышцах тупой, глухой болью. Не к такой жизни я готовилась!

И как же хотелось просто пожалеть себя.

Из-за жестокого наставника де Торна, который издевательски играет на грани между унижением и принуждением, будто проверяя, когда я сломаюсь.

Из-за измотанного тела, привыкшего к нежности, которое беспрестанно ныло, протестовало и не успевало восстановиться, прежде чем наступало новое утро — и новая пытка под видом тренировок.

Из-за дурацкого купания в реке, когда я уже почти поверила, что могу найти общий язык с командой, но в итоге стала скорее забавой.

Из-за… за Бьёрна. Который то приближается, то отталкивает, словно ему позволено больше, чем остальным. Который говорит, что опасен, и, боги, я в это верю… Но если он так опасен, то почему я не могу просто отстраниться?

Я коротко выругалась, споткнувшись — слишком резко, почти как Тавиан, который иногда сыпал весьма грубыми просторечиями, наверняка подхваченными здесь в монастыре, так, что даже отец морщился от этой манеры.

У входа в келью я услышала голоса из отдаленной соседней, где жила Тьяра со своей подружкой Шинджу, которая в последнее время начала таскаться за ней след в след. Их голоса звучали глухо, но весело, и я ещё острее ощутила собственное одиночество.

Но стоило войти в келью и бросить промокшие ботинки, как я вздрогнула: внутри меня уже дожидалась Мэй, с которой мы толком не общались последнюю неделю.

— Ты меня испугала, — проворчала я, пытаясь спрятать испуг за усталостью.

Видеть подружку сейчас не очень-то хотелось — и не потому, что я была такая уж гадкая, а потому, что это влекло за собой неприятности в виде заговорщиков и тайн, в которые Мэй пыталась меня втянуть.

— Извини, — виновато улыбнулась Мэй и поднялась с кровати. — Я просто слышала, что случилось на речке, и захотела тебя проведать. Ильхас иногда такой невыносимый!

Я подумала, что за ней всегда что-то тянется, как тени за костром, как скрытые смыслы за её словами. И если она пришла ко мне после стольких дней молчания, значит, ей что-то нужно.

— Ничего. Мне, может, полезно было остыть, — усмехнулась я, оглядывась по сторонам в поисках того, куда можно развесить одежду, но не нашла ничего лучше сундука с моим небогатым запасом сменного белья. — А то в последнее время я часто закипаю.

— Зато за тебя заступился сентар де Ларс, — протянула Мэй с многозначительной улыбкой. — Все девочки теперь не могут замолчать, обсуждая, встречаетесь ли вы с ним…

— Встречаемся, — я сдавленно подтвердила, плюхаясь на кровать, — как и все, на территории монастыря, иногда. Впрочем, не так уж часто, чтобы это могло на что-то такое походить.

В моей прежней жизни такие встречи уже означали бы слишком серьезные намерения, но то была совсем другая жизнь, как сказал сам Бьёрн.