Книга Наследники Империи, страница 94 – Инна Ласточка

Братья расположились в одной камере, друг напротив друга, на полу, прислонившись спинами к холодной влажной стене. Они успели подремать пару часов, но за час до рассвета проснулись и теперь наблюдали, как бледные лучи утра проникают в маленькое окошечко под самым потолком.

— О чём думаешь? — спросил Александр.

Андрей вскинул голову. Он ожидал, что брат станет снова обсуждать план действий, может быть, разбирать поступки Голицына, и оказался несколько удивлён начатой темой.

— Об Анне, — Андрей снова склонил голову и устремил взгляд в пол. Ему вдруг отчаянно захотелось поделиться. — Следовало написать ей, объясниться. Я ведь мог спасти Дмитрия тогда, мог помочь ему, как помог ей, но он… он отказался, и я не стал настаивать. Не стал, а мог бы.

Александр долго молчал, и только когда Андрей снова посмотрел на него, произнёс:

— Уже поздно винить себя за то, что мы могли сделать и не сделали. Прошлое ушло, нужно думать о том, что делать сейчас, чтобы изменить будущее.

Андрей кивнул.

— Как всегда правильно и точно, — он вздохнул и поднялся на ноги. — Рассвело, а до сих пор никого нет.

— Они заняты, — Александр ухмыльнулся, — но за мной придут. Успеют, я уверен.

Андрей, сделавший было пару шагов в сторону, снова обернулся к брату.

— Заняты? Что ты сделал?

— Я сказал нашим ребятам поднимать мужиков с ближайших деревень, особенно недовольных нынешним положением дел, будить городских, наших осведомителей.

— Почему не сказал сразу?

— Не был уверен, что ты одобришь, а спор в мои планы не входил.

Андрейприслонился спиной к стене и скрестил руки на груди.

— А если я стану спорить сейчас?

— Поздно, — Александр посмотрел на него с вызовом и какие-то доли секунды вёл молчаливую борьбу взглядами, а затем сменил тему. — Помнишь наши тренировки в юности. Самое сложное самое важное испытание?

— Конечно. Это связано с шахматами. Так нас учили стратегии в принятии важных решений…

— Гамбит, — перебил его Александр, — первый ход в партии, в котором жертвуешь пешкой, чтобы получить выгоду и перетянуть инициативу на себя.

Андрей кивнул.

— Я понял, что ты хочешь сказать. Мы делаем тоже самое, только вот ход далеко не первый, да и ты не пешка, а целый командующий.

— В свете спасения Кристального Материка я пешка, и уж тем более я пешка для него…

Они в который раз встретились взглядами.

— Согласен, — нехотя признал Андрей, — но сама мысль о том, что… Я не справлюсь один, Саш. Я не справлюсь. Прежняя жизнь как сон преследует меня, больше нет друга, нет семьи, нет рядом Анны… Да и простит ли она меня за то, что я сделал…

Александр тоже встал. Во всём его облике была уверенность и сила, и когда он ободряюще похлопал Андрея по плечу, тот почувствовал надежду и поддержку, сродни той, за которой на смерть идут легионы.

— Ты сделал свой выбор, — с тяжёлым сердцем признал Андрей, а потом в едином порыве сделал последний шаг к брату и заключил его в крепкие объятия. — Если будет возможность, прошу тебя, выживи.

— Не стану ничего обещать, — Александр обнял его в ответ, — главное, чтобы выжил ты. По какому бы пути ни пошёл Кристальный Материк после того, что мы сделаем, он в твоих руках, и судьбы всех этих людей теперь зависят от тебя.

— Ты возлагаешь на мои плечи непосильную ношу.

— Я возлагаю то, что ты осилишь, потому что будешь не один. Найди Алексея и Анну, когда всё закончится, пусть больше не будет монархии, пусть больше не будет Совета, но у Материка останется правитель, наследник прежней династии, которому ты сможешь служить честно и верно.