Книга Царица Теней: возвращение Персефоны, страница 209 – Инна Ласточка

— В те времена… — вдруг произнесла Гестия и снова замолчала.

Афина обречённо закатила глаза и ушла на скамейку у фонтана. Гестия смотрела в лицо бога, которого любила столько веков, и ничего не замечала вокруг.

— В те времена, — повторила она, — я думала, что знаю его, как самого себя. Я была единственной, с кем он мог разговаривать, кому безоговорочно доверял. Он надевал свой шлем, чтобы покинуть царство мрака и составить мне компанию или помочь братьям… Между нами никогда ничего не было, только разговоры, простые разговоры, неважные для него и слишком значимые для меня…

Лина вернула толстовку и джинсы, не до конца понимая, что Гестия имеет в виду.

— А потом всё начало меняться, — продолжила Гестия. — Подземный мир обретал очертания, полнился самыми разными любителями мрака и уединения. Я слишком поздно заметила перемены и не смогла ничего исправить, ниточка, связывающая нас, истончилась и порвалась… После меня появилась Геката, потом Минфа. Все думали, именно Минфа займёт место царицы, пойдёт по стопам Амфитриты — нимфа на троне, кого бы это удивило?

— Он не любил Минфу, — сказала Лина.

— Не любил, — согласилась Гестия. — Я знала это и верила, что он любит меня, но отрицает свои чувства, потому что я хранитель семейной связи, потому что не могу полноценно занять место рядом с ним. Но кто из земных богинь мог? Для всех это было невозможно. А потом появилась ты…

Лина затаила дыхание.

— … и он сделал невозможное возможным. Ради тебя, Персефона. Ради тебя!

— Может быть, — тихо сказала Лина, — вы чем-то обидели Афродиту? Она славится своей мстительностью и наверняка подослала Эроса со своими стрелами. Ведь стрелы пронизи и меня по её приказу, разве нет?

— Глупо! — бросила Гестия в сердцах и прошла от одной статуе к другой, затем снова взглянула на Лину. — С твоей стороны глупо думать, что Афродита причина твоей любви к Аиду. Разве она не сказала тебе, что ваша с ним любовь истинное проявление её предназначения, её линии власти?

— Да… — Лина не понимала, к чему она клонит.

— В хаосе, — тоном наставника ответила Гестия, — уже существовало всё, надо было лишь отыскать это. Ваша с Аидом любовь, как и всё остальное, не взялась из ниоткуда, она родилась там, в начале времён, вы лишь нашли её в момент первой встречи.

Лина задумалась.

— Если любовь не связана со стрелами младшего Эроса, то чем же тогда так безответственно распоряжается Афродита?

Гестия состроила такую строгую мину, будто принимала экзамен у двоечника.

— Первым, что сформировалось в мире, созданном Хаосом, была любовь изначальная. Эрос. До Кроноса, до богов… Именно сила Эроса структурировала и оформила хаос, создала баланс, линии власти, божественные связи и нити судеб. Этой частью воплощения Эроса и управляет теперь Афродита. Но была ещё и другая часть, та, которую Эрос даровал Гее и Урану, и которая позже, когда они расстались, покинула их и осталась свободной, непривязанной ни к чему. Мир менялся, меняя и этоткусочек любви, разбивая его на осколки, забрасывая в разные концы света. Многим позже три осколка проявились в самых неожиданных божественных парах, остальные достались смертным…

Лина молчала. Она не знала, что сказать и не могла принять слова Гестии за истину — в двадцать первом веке с трудом верилось, что мир на самом деле был создан любовью и начался с любви.