Книга Хэллоуинская история в академии магии, страница 50 – Марго Генер

– Милая, ты опасаешься. Я понимаю. Но ко мне можно обратиться всегда. Если будешь готова.

Я поблагодарила её и остаток занятий занималась заучиванием заклинаний и пассов, пока другие наслаждались своими иллюзиями. Ближе к концу Мелодик подлетел ко мне и прошептал:

– Не говори, что видела Мир Духов.

– Почему?

Призрак развёл руками.

– Ну, один раз на тебя уже наорали, – произнёс он, подтверждая моё предположение.

– Твоими стараниями, – заметила я. – Но миссис Голдвинд совсем не такая.

Кивнув, Мелодик проговорил:

– Моими стараниями ты не попала в лапы к… Сама знаешь к кому. А проверять, кто «такой», а кто нет, лучше, когда ты будешь твёрже духом.

Правда, как этот дух укрепить, он не сказал, и, когда прозвучала музыка завершения занятий, он по обыкновению исчез. Мы с Виолой, Максом и Закарием, который прилип как банный лист, поднялись с подушек и направились к выходу. Я торопилась. Но несколько задумчивых взглядов от старой ведьмы я всё же успела уловить.

Пока шли по коридорам, Виола без умолку трещала о своих успехах, Макс её обнимал, а Закарий пытался то же самое провернуть со мной. Но я вовремя успевала отодвигаться. Заниматься экивоками от Закария некогда. Гораздо важнее то, что миссис Голдвинд что-то заподозрила. С другой стороны, я и сама не знаю, в чём дело. Единственное, что пока ясно наверняка, – ясмогла поступить в основную МГА, поскольку во мне что-то есть, хотя и непонятно что. Ещё я вижу магию. И каким-то образом переместилась в Мир Духов. За это на меня наорал Джек Лантерн, а на занятиях у старой ведьмы я создала в кристалле что-то, что ей очень не понравилось. Или напугало. В любом случае загадок пока больше, чем ответов. Кроме того, у меня есть фамильяр в виде призрака, судя по всему, древнего кельта, который уже два раза поспособствовал моему спасению. Что ж, кое-что я имею, и пусть это пока не даёт ясности, но хоть какая-то база.

В конце очередного коридора нас встретил зеленокожий дворецкий и повёл через большой зал к громадным дверям.

Когда те открылись, мы впервые вышли наружу. Здесь мы, как один, превратились в глазеющих по сторонам детей, потому что глазеть было на что.

Двор парит, как и вся нижняя часть академии, под каменным сводом с желтоватыми кристаллами. По кругу высажены пышные кусты с красными и синими листьями, лавочки вырезаны прямо в камне, на них подушечки, чтобы не заморозить филейную часть. Деревья с привычной зелёной кроной, но цветы на них кристаллические и радужно переливаются. Впереди высоченные ворота, а от них идёт длинный парящий мост на следующий остров.

– Ожидайте, – проговорил дворецкий, – сейчас прибудет преподаватель.

Почему занятия у нас без перерыва, никто даже не спросил – на такие занятия хочется бежать вприпрыжку.

Закарий, который опять некстати оказался справа, попытался меня приобнять за плечи, но я выскользнула и отшагнула к Виоле, которая что-то жарко рассказывала Максу.

– У меня скоро первое превращение, – с гордостью сообщил оборотень.

– Поздравляю, – отозвалась я как можно более отстранённо, чтобы он осознал, насколько мне все равно.

– Тогда я смогу контролировать себя и… – Он немного помялся, потом оскалился, что, видимо, должно было означать улыбку. – И тогда сходим куда-нибудь?

Я глубоко вздохнула:

– Закарий, когда ты поймёшь? Я не хочу иметь с тобой ничего общего.