Книга Темная любовь, страница 74 – Эль Джаспер

— Хорошо. Я могу воспользоваться поддержкой. Но только мы с тобой. На этотраз никаких парней.

Райн пристально изучает меня секунду или две, затем открывает дверь.

— Да, тогда мы вдвоем. — Он выходит в коридор. Мой взгляд скользит к закрытой двери Ноя. Моя рука тянется к ручке, я открываю ее и вхожу в его комнату.

Ной развалился на кровати под одеялом, как обычный человек, обнаженный по пояс. Одна рука лежит у него на животе. Его грудь не поднимается и не опускается при дыхании; я до сих пор иногда не могу этого понять. Я смотрю на его лицо, такое умиротворенное и неподвижное. Длинные ресницы касаются безупречной кожи. Выгоревшие на солнце дреды свободно свисают с плеч.

Он не проснется в ближайшее время. В отличие от того, во что верит большинство людей, вампиры не охотятся всю ночь и не спят весь день. Те, кого я знаю, отдыхают всего несколько часов раз в несколько дней или около того. Иногда ежедневно, в зависимости от обстоятельств. Ной не отдыхал уже… не могу вспомнить, когда. Долгое время. Возможно, он проспит еще несколько часов.

А то, что мне нужно сделать, не может ждать.

Он будет в бешенстве.

Он переживет это.

Я выхожу из комнаты Ноя и тихо закрываю дверь. В коридоре меня ждет Райн. Не говоря ни слова, мы идем по коридору и одновременно поднимаемся по ступенькам. Внизу включен телевизор с плоским экраном. На диване и в кресле сидят трое парней из Несса. Я замираю, когда вижу фильм, который они смотрят. «Инопланетянин». На меня налетают воспоминания из моей юности, до того, как я превратилась в дикого ребенка. Мама сидит на диване в нашей маленькой квартирке и смотрит его вместе со мной.

— Отличный фильм, — говорит Райн, стоящий рядом со мной. — Один из моих любимых.

Я смотрю на него и улыбаюсь.

— Cintus Suprimus.

— Ноль харизмы. — Он криво улыбается.

Я впечатлена тем, что Райн, который как минимум на восемь лет моложе меня, может процитировать одну из моих любимых цитат из любимого фильма.

— Поехали.

Когда мы выходим на улицу, небо все еще светлое, с оттенками увядающей лаванды и серого. Я направляюсь к подъездной дорожке.

— У меня есть идея получше, — говорит Райн и кивает головой в сторону ряда мотоциклов, припаркованных на обочине. — Раз уж мы здесь только вдвоем.

— Ладно, — соглашаюсь я и направляюсь к байкам.

Что такого во мне, парнях и байках?

Райн с важным видомподходит к черному «Харлею», садится верхом на сиденье и поворачивает ключ зажигания. Он заводит двигатель, и тот с грохотом оживает. Ногами он толкает машину назад и останавливается там, где стою я.

— Садись, — говорит он, надевает шлем, солнцезащитные очки и протягивает мне шлем с другого байка.

Я застегиваю его, сажусь на сиденье позади него, нахожу подножки и обнимаю его за талию.

Он поворачивает голову.

— Куда?

— В центр города, — отвечаю я без колебаний. — Мы припаркуемся и оттуда пойдем пешком.

— Понял, — говорит Райн и переключает передачу. Он выезжает на дорогу и поворачивает мотоцикл в сторону центра Инвернесса.

Мои мысли мечутся, пока Райн лавирует в потоке машин. Солнце, до этого скрытое за нависшими зимними небесами Шотландии, теперь проглядывает сквозь них золотисто-оранжевой нитью между оттенками фиолетового и серого. Ветер дует мне в лицо, резкий и колющий, и я глубоко вдыхаю. Тело Райна твердое и теплое. Я слышу, как бьется его молодое, здоровое сердце. Человеческое. То, чего мне очень не хватает. Я сжимаю его крепче, и в ответ он слегка наклоняет ко мне голову. Надеюсь, я не подаю ему неверных сигналов. Я просто чувствую, как меня переполняет чувство уязвимости, от которого я хочу избавиться. Я не хочу этого чувствовать. Я хочу сделать то, что должна, исправить то, что нужно исправить, и покончить со всем этим к чертовой матери. Я хочу сидеть сложа руки и смотреть «Инопланетянина», есть пиццу и не беспокоиться о безопасности других. Я хочу, чтобы Эли был рядом со мной. Я хочу вытащить его из того ада, в котором он находится.