Книга Темный Падший, страница 89 – Эль Джаспер

— В основном здесь говорится, что на священной земле тех, кто сражался с раскрашенными воинами с севера, в центре такого массового кровопролития, находится то, что вы ищете. Независимо от времени, это останется неизменным, пока тот, кто прочтет это, не опубликует. О… ох! Черт! — Сидни бросает реликвию на стол и дует на кончики пальцев.

В тот момент, когда последнее слово слетает с губ Сидни, крест становится красным, как тлеющие угли, и, лежа на столе, буквально вспыхивает пламенем. Внезапно зловещее гудение в моей голове ослабевает. Я делаю глубокий вдох. Боль проходит. Жужжание все еще слышится, но такое слабое, что я его едва слышу. Сидни отскакивает назад, а Габриэль хватает ее за руку и оттаскивает от стола.

Мы смотрим, как крест превращается в пепел.

— Надеюсь, ты это запомнила, — говорит Ной, затем качает головой. — Черт.

— Да, запомнила, — отвечает Сидни. — И записала. — Она смотрит на Габриэля. — Я этого не ожидала.

— Я тоже, — отвечает он и смотрит на Джейка. — Это головоломка, которую нужно разгадать еще раз. Эдинбург — древний город, и до того, как был построен замок, здесь бушевали сражения и гибли люди. — Он смотрит на Дариуса. — Мы должны найти место, где сражались каледонцы.

— Кто эти «они»?

— Древние пикты, — отвечает Дариус. — Свирепые воины, они наносили татуировки на свои лица и тела, чтобы устрашать противников и казатьсяболее жестокими. — Он слегка усмехается. — Гаван из Конвика тоже. Как и я.

— Тогда ты должен точно знать, где искать. — Викториан, который тихо сидит в дальнем углу, слушает. Он смотрит на меня теплым и немного печальным взглядом.

— Я знаю, с чего начать, — заявляет Дариус. — За прошедшие столетия многое изменилось. Ландшафт, постройки — хоть и древние на самом деле, но все же изменились с тех времен. — Он бросает взгляд на Джейка. — Это займет некоторое время.

Ночью в Кэнонгейте завывают сирены, и я узнаю, что тело девушки было найдено в церкви. Это вызывает у меня отвращение. Жизнь семьи навсегда изменится, когда она будет оплакивать потерю любимого человека. И все потому, что какие-то эгоистичные ублюдки хотят остаться на земле навсегда.

На противоположной стене плоский экран показывает местный новостной канал.

— Эй, сделай погромче, — говорю я, и Ной берет пульт и увеличивает громкость. Подойдя ближе, я сажусь на подлокотник дивана рядом с ним и наблюдаю.

— Улицы Эдинбурга в опасности после обнаружения еще одного тела, найденного ранее этим вечером, — сообщает репортер. — Молодой мужчина, примерно девятнадцати лет, был найден на берегу залива Ферт. Его личность не обнародуется, пока не будут уведомлены все родственники. Это уже четвертый молодой человек за две недели. Тем временем, недалеко от Ниддри-стрит, был найден еще один человек, полностью превратившийся в пепел. На Эдинбурге лежит проклятие?

— Пять, — бормочу я себе под нос, думая о бедной девочке, которую только что зарезали во дворе церкви. — Серьезно? Проклятие? У них хватает наглости говорить это по телевизору, когда члены семьи смотрят? — Я качаю головой и расхаживаю по комнате. — Гребаные репортеры — идиоты.

Репортер продолжает.

— Неужели на улицах Старого города орудует серийный убийца? Полиция прилагает все усилия, чтобы поймать человека, ответственного за эти отвратительные действия.