Книга Дорогами Империи, страница 28 – Катерина Крылова

Змеей он скользнул в дверку, попал рукой в горящее масло, но не обжегся, а впитал в себя силу огня. Сила мира есть во всем, она пронизывает всю живую и неживую природу. Есть она в воде, огне, камне, в людях, нелюдях и животных. И опытный ведьмак может ее притянуть себе. Может впитать, может преобразовать. Камни его темницы были мертвы. Их сделали таковыми, потому что знали или, скорее, подозревали о способностях и силах ведьмака. Для верности нужно было еще и поить его чальником, но травка была крайне редкой, добыть ее было трудно и маги решили, что принятых мер будет достаточно. Сейчас же Дезмонд, выбравшись из-за решетки выпил силу огня, погасив тот, посмотрел на стражника и без малейшего колебания взял и его жизненные силы. Разве что до смерти доводить не стал, вовремя остановил себя, хоть и с трудом. Нет, не было в нем ни капли сочувствия и человеколюбия. Просто такое было противно самой гармонии мира, преступив этот закон, он мог бы просто потерять силу. Подпитаться в экстренных обстоятельствах — это одно, а выпить жизнь, что та нечисть, это совершенно другое. Силы, чтобы просто подняться отсюда, ему понадобятся. Он не знал, что будет там дальше, за поворотом, не знал как и куда ему идти, его принесли сюда в бессознательном состоянии, но попробовать стоит. Попытка будет только одна. Потом маги плюнут на дороговизну и редкость чальника и не пожалеют для него ценного ресурса. Или попросту убьют.

Первым делом ведьмак раздел стражника до исподнего и нацепил на себя его одежду. Штаны, рубаха, куртка — все висело на нем словно на огородном пугале, но это лучше чем идти в одних подштанниках и драной рубахе.Также у своего тюремщика он разжился небольшим засапожным ножичком, оружие ему, видимо, носить запрещалось, но тот не удержался и утаил железку.

«Это он зря», — подумал Дезмонд и хищно улыбнулся. Проколов себе кожу на запястье, он обмакнул в кровь палец и начертил на лице несколько рун. Не глядя их было нанести сложно, но не зря он когда-то тренировался чертить их хоть на чем, хоть с закрытыми глазами, хоть вися вверх ногами.

Еще одну руну он, приподняв рубаху, оставил у себя на животе, еще две на босых ступнях. Он воспользуется ими лишь в крайнем случае, но так хотя бы не чувствует себя совсем уж безоружным. Сапоги охранника были ему откровенно малы, так что их кража была бы бессмысленной. Только после этого, зажав в руке ножик, ведьмак двинулся дальше. Медленно и осторожно, словно заново привыкая двигаться свободно. Каменный мешок был всего в четыре шага от стены до стены и ходить там было затруднительно. Как только Дезмонд начал осознавать происходящее, он буквально заставлял себя делать упражнения: отжимался, приседал… Словом, все, чтобы мышцы совсем уж не атрофировались. Но физических сил не было. Уже через склянку он начинал обливаться потом и валиться навзничь. К тому же он старался заниматься так, чтобы тюремщик не заметил, что пленник пытается хоть что-то делать. Это бы означало, что молчащий ведьмак вполне осознает себя и нужно сообщить кому следует. Прикидываться отрешенным сумасшедшим было выгоднее.

За поворотом, как Дезмонд и думал, находился пост охранника. Стул, стол, масляная лампа и кувшин с какой-то жидкостью. Ведьмак принюхался к нему. Вода слабо разведенная вином. Отлично. Мужчина медленно выпил половину содержимого кувшина, чувствуя как прибывают силы. Как бы ни хотелось осушить все залпом и до дна, но нельзя. Организм не примет.