Книга Путь княгини, страница 26 – Нина Ахминеева

Ладно. Потом выясню, с какого перепуга она хозяйничает в моемтеле.

– Ты чего такая? – негромко спросила я подозрительно неразговорчивую девушку.

Она встрепенулась, виновато улыбнулась.

– Задумалась. Ты обратила внимание, в чем студенты здесь ходят?

– Кроме нашего сопровождающего, я еще никого не видела.

– Я успеланемного поспрашивать секретаршу, пока та не удрала. В школе учится три тысячи аристократов, девушек очень мало. Если точнее, вместе с нами сто двадцать семь. Группы смешанные, – Наташа сделала паузу и мрачно продолжила: – С прошлого года у студентов свободная форма одежды, а мы с тобой в выданной школьной униформе. Короче, с первого взгляда всем ясно, кто мы такие. Меня тут один дворянчик уже попытался осчастливить своим вниманием. Если бы Александр вовремя не зашел в приемную, то… – девушка горько усмехнулась.

Насколько успела узнать хуторянку, она отвесила бы этому аристократишке пощечину. Тот бы оскорбился. И началось в колхозе утро.

И вот как тут быть?

Даже на мой, женский, взгляд Наташа очень красива: модельный рост, густые русые волосы, идеальные черты лица, великолепная фигура. О ногах и говорить нечего: ровные, длинные, что называется, растут от ушей. В общем, постарались родители на славу, ну и матушка-природа не обидела.

Надо срочно что-то придумать.

– Этот мелкий озабоченный сказал, что те девочки, которые отказались от учебы, сейчас в лечебнице на блокировке дара, – вновь заговорила Наталья. – Для этой процедуры используют одноразовые артефакты. Они страшно дорогие, но ректор расщедрился, дал девчонкам шанс жить нормально. Побочка будет, но не такая кошмарная, когда дар сам угасает.

– Наташ…

– Я ни о чем не жалею. Просто тебе рассказываю, – русоволосая красавица взглядом дала понять, что тема выбора закрыта. А потом шлепнула себя по лбу. – Чуть не забыла! Дозвонилась же я Лукерье. Она сказала, что мама твоя сегодня куда-то уехала, вроде как к родне. Не нравится мне этот скоропалительный отъезд.

– А что тебя смущает? – уточнила я, наблюдая за инквизитором. Тот сбавил шаг, и складывалось впечатление, будто усердно прислушивается к нашему разговору.

– Сама посуди. Матушка тебя очень любила. Лукерья сказала, что после того как ты пропала, Матрена неделю не приходила в хутор. Видимо, сама тебя по лесу искала. А вчера человек от князя приезжал. Расспрашивал обо мне, заодно интересовался, не пропадали ли еще девушки. Его наши сплетницы к тетке Матрене послали, мол, у нее дурочка-дочка исчезла. А поутру – раз, и твоя матушка уехала! Ладно бы князев человек успокоил ее, сказал, что тебя спасли и все с тобой хорошо. Но он-то вчераеще не знал, что ты и есть та самая юродивая Маша Иванова. Матрене бы дома сидеть да весточку о тебе ждать, а она все бросила и умчалась непонятно куда. Еще родственников каких-то приплела. У вас их отродясь не было!

– Хм-м. Матрена вполне могла выяснить у человека князя, куда повезут выживших девушек. И если она сильно любила, – я запнулась, – меня, то могла отправиться сюда, в школу, искать без вести пропавшую дочь.

– Согласен, – вклинился в наш разговор инквизитор. – Это наиболее вероятный вариант развития событий.

– Мне, конечно, льстит, что вы согласны с ходом моих мыслей. Но хотелось бы знать, с какой целью вы ведете нас по зеленой полосе, еще и зигзагами. Такими темпами мы до завтра в общежитие не придем.