Книга Влияние, страница 105 – Анна Боронина

Галактика уже потеряла почти всех интуитов. Они таились, прятались. Сначала от Таллина, который начал проводить свои опыты. Теперь от результата этих опытов, который делал все, чтобы нельзя было опыт прекратить.

Варгас искал Таллина, никогда не говорил зачем.

Кассиан постепенно понял, когда он сам действовал нелогично, слишком эмоционально, Варгас не мог просчитать его действий. Эмоционального интеллекта у него не было. Только его имитация, основанная на знаниях всех тех, к кому удалось подключиться. Настоящих теневых стражей было не так уж много. Они были глазами, руками и ногами того мозга, который Кассиан своими руками создал вместе с Таллином.

Какими восторженными идиотами они оба были. Они были уверены, что смогут контролировать свое создание. Но как человек не может контролировать свой мозг, так они не смогли контролировать мозг созданный. А вот он, внедренный к интуитам, очень легко входил в симбиоз. Но эмоций постичь не мог. И это была крошечная, очень маленькая лазейка. Одна вероятность из несчетного количества.

— Девчонка, супремус, — осторожно подбирая слова, ответил Кассиан, позволяя себе в полной мере испытывать то, что он впервые почувствовал, когда эта пигалица, едва достающая макушкой ему до плеча, попыталась разрубить его своей крошечной под стать ее росту энергетической зубочисткой.

Она была светом. Одной горячей эмоцией, которая ощущалась, словно тепло самой мягкой из звезд после холода космоса и перехода через червоточину.

— Эмоции — твоя слабость, Тенебрис, — Варгас усмехнулся: нечеловеческое, слишком идеальное лицо неприятно передернулось, словно не знало, как именно должна выглядеть усмешка. — Слабость всего живого. Они затмевают логику, заставляют совершать нелогичные вещи. Но ничего, скоро я с твоей помощью наведу порядок в Галактике.

Кассиан кивнул, позволяя себе испытывать отвращение и гнев: спорить с Варгасом было бесполезно и опасно. Но Поток уже несколько лет не тек спокойно. Невидимые нити рвались и исчезали, реагируя на массовые убийства, разрушения, которых становилось всебольше. Сияющие искорки меркли и исчезали, им на замену приходили серые и тусклые. Интуитов становилось все меньше. Руками Теневых стражей, их захваченными разумами Варгас убирал тех, кто мог почувствовать, что он — не человек. Тех, кто мог ему противостоять. Он планировал захватить власть, чтобы сделать, как лучше для всех живых существ. Как лучше в понимании интеллекта, не способного на эмоции, только на холодный, трезвый расчет.

Кассиан видел Галактику сияющим переплетением нитей, находящихся постоянно в живом, восхитительном, совершенном движении. Темные и светлые, тусклые и сверкающие. Живые, бесконечные и прекрасные связи. И холод, непостижимый, как червоточины до того, как их энергией научились управлять.

Кассиан невольно вспомнил, как маняща была в Силе генерал Соларис, и Флюэнс — теплые, чистые огоньки. Каким резким сиянием разгонял серость супремус Таллин. Но скоро и они погаснут. Если он не успеет.

— О, ты чувствуешь их, — подтверждая его мысли, прошелестел голос Варгаса. — Перфидус хоть и бесполезен со своими мелкими подковёрными играми, но поймал генерала Соларис.

Он помедлил, словно считывал реакцию Кассиана, но тот стоял неподвижно, позволяя оценить лишь то, как окаменели его плечи и сжались кулаки.