Книга Влияние, страница 112 – Анна Боронина

— Добро пожаловать на Альдебрас, Флюэнс, — теплое дыхание коснулось ее щеки и она дернулась, оборачиваясь и выхватывая бластер.

Кассиан криво улыбнулся, и… исчез.

Флюэнс моргнула, озираясь по сторонам. Она по прежнему стояла у мастерской, через которую вышла из доков. И никакого Кассиана рядом не было. Она поспешно убрала бластер обратно в кобуру на поясе и поспешила к людной улице.

Ей нестерпимо захотелось вернуться на “Фантом”, Талли был прав, что не стоит высовываться, но ощущение, что разноцветные глаза Кассиана продолжают следить за ней не покидало. А значит, ей стоило пошататься по городу, чтобы не вывести его ни на корабль, ни на друзей.

* * *

Иллария шла по тускло освещённому коридору, как во сне. Все-таки она не предала Коалицию. Не разрушила своими руками то, что было делом всей ее жизни. Должна ли она была сделать это ради сына? Не ошиблась ли в своих ощущениях относительно влияния Перфидуса? Она не сразу увидела его в огромном величественном здании Сената — слишком много лиц, слишком много скрытых лож, в которых так легко затеряться. Зато постоянно чувствовала крохотную, трепещущую искрув Потоке, чувствовала не свои боль и страх, а потом странное ощущение тепла, как если бы её сын гордился тем, что она сделала. И как никогда в жизни ощущала, что поступает правильно. И она видела его, целую бесконечно долгую секунду.

Возможно, если бы десять-пятнадцать лет назад, она чуть больше уделяла бы времени Эду, а не работе, все бы сложилось иначе. Возможно, она стояла бы в парящей ложе по правую руку от сына, который говорил бы совсем иные слова. Но Иллария не терпела сослагательного наклонения. Тогда она не могла поступить иначе, так же как не могла бы не выступить сегодня.

Коридор плыл перед глазами, и Иллария чувствовала себя неожиданно маленькой и потерянной в этих безликих плексигласовых стенах, опутанных проводкой. Шаги Рассель неожиданно замерли, но Иллария поняла, что практически не видит сопровождающую или вернее сказать, конвоирующую ее женщину: черные мушки собрались на периферии зрения, перед глазами плавали мутные круги, сознание путалось.

— Генерал Соларис? — интонации голоса Рассель искажались вокодером защитного шлема, но Иллария уловила тревогу: странно, как обостряется ощущение энергии Потока в критических ситуациях. — Вам нехорошо?

— Да, — неожиданно легко призналась Иллария, вспоминая конец речи, пересохшее горло, и так вовремя поданный генералом Кларком стакан. — Вода…

— Нам надо идти!

— … что-то было в воде, — Иллария покачнулась и шагнула к стене, чтобы опереться и удержать равновесие.

В теле нарастала какая-то странная расслабленность, а мысли текли лениво и слишком спокойно:

— “Что-то в воде. Не яд, это было бы слишком рискованно: многие видели этот стакан воды — мирный жест со стороны Конклава и доверие с моей. Мог ли убить Кларк? Сам — нет. Генерал Конклава не будет марать свои руки. Чужие — да. Значит наркотик. Зачем?”

— Генерал! — Рассель весьма ощутимо схватила ее за руку и поволокла за собой.

Было больно, но реагировать не хотелось, Иллария медленно подняла глаза и бездумно смотрела на своё отражение в зеркальных стёклах шлема. Лицо было бледным словно не она сама — тень ее прежней.

— Генерал! Нам надо идти! — Рассель практически поволокла ее за собой. Коридор извивался, освещение становилось слабее.