Книга Судьба, страница 186 – Лия Виата

Поначалу снилась ей чепуха из цветов и бабочек, а потом вспыхнул огонь, пожиравший всё. Её он не касался, но проходил так близко, что она чувствовала жар. Послышался свист, и рядом что-то взорвалось. Адель сбила с ног взрывная волна. Она с трудом поднялась, ощущая дикий ужас, и бросилась бежать. Предметы по бокам продолжали взрываться. Впереди что-то засверкало. Адель прищурилась и разглядела магическое завихрение, становившееся всё больше. Оно напоминало кокон.

— Защитить… — раздался глухой голос, заставивший её вздрогнуть и споткнуться.

Она снова оказалась на земле. Сверху прямо над ней раздался характерный свист, предвещавший взрыв. Она обхватила голову руками, зажмурилась и проснулась, резко сев на кровати. Руки дрожали, дыхание сбилось, а по шее струился холодный пот.

— Да что это за проклятие, — прошипела она сквозь стиснутые зубы. — Мне теперь вообще нормально поспать нельзя? Лучше бы Растус снился.

Выровняв дыхание, она осмотрелась. Снежка спала, а за окном едва занимался рассвет. Немного подумав, Адель встала, надела висевшее в шкафу коричневое платье горничной и вышла в коридор.

Её окружила тишина. Особняк и его обитатели ещё спали. Сердце наконец успокоилось. Она вышла во двор и села на траву под ивой. Мягкий ветерок пощекотал шею и заставил листья дерева трепетать. Она прислонилась головой к стволу и закрыла глаза. На неё неожиданно нахлынуло чувство полного умиротворения.

Ей всегда, даже во сне, нравилось лежать и прислушиваться к звукам этого мира. Лишь в такие моменты она чувствовала себя комфортно, будто наконец вернулась домой.

Она нахмурилась. Дом… Обычно она о нём не задумывалась. Ни детский дом, ни дом приёмных родителей, ни тот, в котором они жили со Снежкой, так и не стали родными. Она везде чувствовала себя чужой, поэтому так отчаянно держалась за единственное, что по-настоящему любила, — за сестру. Когда становилось нечем дышать от жестокости мира, именно Снежка брала её за руку и выводила на свет. Счастье сестры было первостепенно, а она была бы рада просто наблюдать за ней издалека.

Руководствуясь этой логикой, Адель оформила опекунство над Снежкой, едва ей исполнилось восемнадцать. Очень помогли документ, подтверждающий родство, деньги от продажи подарков приёмных родителей и её официальное трудоустройство. Любила ли она жизнь в России? Скорее нет, чем да. Попыталась бы вернуться, окажись она здесь одна? Однозначно да. Ради Снежки.

Погружённая в эти мысли, она и не заметила, как уснула. Разбудила её Снежка, легонько коснувшись плеча.

— Вот ты где. Дара что-то требует от меня уже полчаса, а я ничего не понимаю, — произнесла она.

— Сейчас переведу. — Адель зевнула и встала.

Они вернулись в комнату и столкнулись с раздражённой Дарой.

— Моя сестра не знает международного языка, поэтому в следующий раз обращайтесь сразу ко мне, — не дожидаясь тирады, сказала Адель.

Дара поджала тонкие губы. Взгляд её стал хищным из-за вертикальных зрачков.

— Госпожа оказала вам большую милость, а вы в первый же день срываете мне расписание, — прорычала она.

— Прошу прощения, но раз уж мы опаздываем, нам стоит начать работать, а не продолжать препираться, — едко парировала Адель.

У Дары из ноздрей повалил дым. Она кровожадно посмотрела на неё, но Адель с достоинством выдержала взгляд. Горничная фыркнула и вышла, приказав следовать за собой. Адель тяжело вздохнула, предвкушая неприятности.