Книга Головоломка: сокрытое наследие, страница 3 – Максимилиана Лэони

А подумать было над чем: что произошло на тренировочной арене и откуда во мне столько неизвестной мне силы. То, что из меня вырвалось явно не являлось производным моих стихий, это нечто мне неподвластное и непонятное. Может, поэтому и просилось наружу, что не нашло место во мне? И почему так внезапно, ведь раньше подобного присутствия я не замечала. Сложные вопросы, а где начинать искать ответы неясно.

Сколько мы просидели в тишине не знаю, но первой её нарушила подруга, подлив масла вогонь моей дезориентации:

– Мирри, ты знала, что в тебе есть сильная Тёмная стихия?

Моя челюсть громко стукнулась об пол:

– Какая?? Это была… Тёмная?

Элриммина кивнула и выжидательно уставилась мне в глаза. Если у меня на полигоне просто отказал дар речи, то сейчас он пропал окончательно. Ни слов, ни мыслей.

За последние несколько дней я не раз ловила свою магию на странном, нестабильном поведении – она вредничала и буянила, а все попытки взять её под контроль заканчивались обидами и отказом от любого взаимодействия, что приводило меня, в лучшем случае, в недоумение, в худшем, в негодование. За прошедшую неделю я дважды не смогла её дозваться! Были и моменты, когда казалось, что мои стихии периодически переругивались или дрались между собой, но что это связано с появлением сторонней и несовместимой с другими магии, я даже предположить не могла. И всё это ярко проявилось после событий на Истоке.

– Мирри? – выдернула меня из прострации напоминанием о своем вопросе бдительная подруга, и я смогла наконец заговорить.

Прокашлявшись и добившись самообладания, я заговорила:

– Я честно не знаю, Римма. Единственное, что могу предположить, что это последствия моего купания в драконьем Истоке. Другого ничего на ум не приходит. Но мне кажется, что таким способом вряд ли можно стать носителем сторонней магии, но к сожалению, ни подтвердить, ни опровергнуть теорию не могу: я ничего не помню с момента погружения до момента возвращения в сознание. Да и Озеро не казалось мне наполненным чем-то магическим, я абсолютно ничего не почувствовала при попадании в воду.

– Может, не успела или от страха не обратила внимания?

– Возможно, – задумалась над вопросом подруги, но всё же в итоге покачала головой: да, испугалась, но не паниковала, так как к подобному финалу морально была готова, но не настолько, чтобы не заметить меняющиеся во мне магические структуры и потоки.

– Ты уверена, что в тебе её никогда не было? Может, Исток только усилил её резервы?

Я вновь погрузилась в раздумья, но и тут отрицательно покачала головой:

– Если бы она во мне присутствовала, то я смогла бы уловить её в Накопителе, но я ничего не почувствовала. А каким бы удивительными свойствами не обладал драконий Исток, вряд ли он смог из капли сделать море.

Римма задумалась над моими словами, а потом, загадочно улыбнувшись, поинтересовалась:

– Отцу говорить будешь?

– Пока нет.

Римма пристально на меня посмотрела, как бы намекая подумать ещё раз, но менять своего решения я не стала.

После моего возвращения с земель драконов, первое время папа не отпускал меня дальше стен замка, даже на тренировки со мной отправлял дядю, демонстративно закатывающего глаза при озвучивании очередной жизненно важной причины его присутствия на полигоне. Однажды мы решили не спорить с отцом и как только я появилась на арене, дядя передал меня с рук на руки Гергарду и ушёл по своим делам. Надо ли говорить, какой разнос безответственным нам устроил мой родитель, когда обнаружил, что моя охрана «не доукомплектована»? Икалось нам долго, а все попытки выбить себе свободу заканчивались категорическим: «Я всё сказал!» И только благодаря облитой моими горючими слезами Лисси удалось сменить его гнев на милость и начать в одиночестве гулять по замку и его окрестностям.