Книга Академический обмен, страница 26 – Юлия Жукова

Я наконец отодвинулась от природника и поднялась, одёргивая юбку и рукава. Ладонь и запястье всё ещё помнили горячую гладкую кожу под его рубашкой, и это было очень странное ощущение.

– Не припомню такого пункта в нашем договоре, – холодно произнёс Маккорн.

– Мы вольны разорвать договор в любой момент, – сообщил Кларенс. – Нам для этого не нужен особый пункт.

– Мы, императорское величество? – совершенно не по-шамански хмыкнул природник. – Если у магистрины есть ко мне претензии, она способна высказать их сама, не так ли?

Я открыла рот, чтобы что-то сказать, но не придумала, что именно, а Кларенс продолжил:

– Да, есть! Потому что,если вы умрёте от передозировки некротики, магистрине не отмыться, сколько бы бумажек мы с вами ни подписали!

– Я не умру, – спокойно произнёс Маккорн и сел, укладывая кота поудобнее.

– А по вашему сердцебиению четверть часа назад я бы так не сказала, – наконец включилась я.

Маккорн перекатил кота на спину и принялся чесать ему пузо. Гоблин млел. Он и так-то любил ласку, а тут ещё и от природника, к ним все твари липнут, как осы на мёд.

– Уверяю вас, я не был в опасности. Это всего лишь немного больно. Мне приходилось переживать гораздо более сильное и продолжительное воздействие. Простите, что поддался слабости и заставил вас, уважаемый Кларенс, волноваться.

Последнее он произнёс колко, словно намекал Кларенсу на что-то неуместное.

Я покачала головой. Мама как-то раз обожглась о сковородку. Она рыдала три часа у папы на плече, пока блин на сковородке превращался сначала в угли, потом в пепел. После этого она неделю вообще не готовила, а блинами с тех пор в нашем доме занималась только я.

Маккорну было так больно, что он валялся на полу, сжавшись в комок, но после этого он умудрялся говорить спокойным голосом, да ещё и подкалывать Кларенса. Нет, понятно, что мы переборщили. Но Маккорн – совершенно точно не обычный природник.

– Будьте так добры, избавьте магистрину от необходимости спасать вашу жизнь, – меж тем сухо потребовал Кларенс.

Маккорн сощурился на него и внезапно нахально улыбнулся. У меня аж подскочило что-то внутри.

– Если вы так переживаете за честь магистрины, что же вы сами не взялись спасать мою жизнь вместо неё?

Кларенс сжал зубы и кулаки. Вот паразит этот Маккорн, надо же было по больному месту проехаться! Ну ладно же, я раскрою карты, посмотрим, каково тебе дальше будет в моём доме!

– Кларенс никак не мог предоставить вам контакт со стихией жизни, – как бы между делом бросила я. – Он зомби.

О-о, да-а! Ради этого выражения лица стоило поделиться секретом! Маккорн переводил ошарашенный взгляд с меня на Кларенса и обратно. Кларенс состроил кислую мину, но вслух не возразил. Это не было таким уж прямо серьёзным секретом, у нас и документы все были в порядке. Мы просто не афишировали.

– Но позвольте, – пробормотал Маккорн, вцепившись в кота. – Я не чувствую от него некротики.

– Зомби, а не умертвие, – фыркнула я. – Он функционирует совершенно независимоот меня и не требует напитывания некротикой!

Гоблин мякнул, и Маккорн тут же разжал руки.

– А… эм… горничная? Банни? – уточнил он.

– Тоже, – отрезала я. – Поэтому кроме меня в этом доме вас некому выводить из передозировки. А я не очень-то хочу этим заниматься.

Гоблин вальяжно сошёл с колен Маккорна на ковёр, потянулся и поточил когти. Кларенс поморщился, переживая за ковёр.