Книга Чёрная жемчужина Мёртвых Теней, страница 121 – Ангелишь Кристалл

Мотнула головой, пытаясь прийти в себя и вспомнить, что там спрашивал Данталион. Судя по всему, он ждёт ответа, хотя на тот вопрос в принципе можно ничего и не отвечать. Потому что краем сознания понимала в тот момент, что не умру, даже если бы магия врезалась прямо в меня. В тот момент моя сущность была готова в любой момент начать перерождение или и вовсе вырваться на свободу, начав перевоплощение. Поэтому я была спокойна и ничего не боялась, чего не скажешь об остальных. Они действительно переживают обо мне. Это приятно… Так обо мне заботились только Артём и приёмные родители…

— Всё! Достали! — взревел Чёрный, вмиг развеяв мою стихию¸ разгулявшуюся саму по себе. — Пора нам заканчивать обряд!

Мы и моргнуть не успели, как всех скрутило кроваво-чёрными жгутами магии, обжигая голую кожу, до которой они коснулись. Лорд зашипел, а я с ребятами кричала в голос, не в силах терпеть эту боль. Казалось, даже боль от дыры в груди была простой царапиной по сравнению с этой. На местах от жгутов появлялись полосы ожогов, стремительно покрывающиеся корочкой, а нас тянуло по воздуху за быстро идущим в одном ему известном направлении предателем, которому плевать хотелось на наши чудовищные муки.

С каждым его шагом и секундой боли во мне поднималась оглушительная, всепоглощающая ярость, готовая прорваться через любые барьеры, уничтожить всё, что только может стать на её пути. А из самых глубин моего естества пробуждалась древняя сила изначальной беспросветной тьмы. Способной заставить всех погрузиться в полное отчаяние, свести с ума и заставить начать разрывать собственное тело на кусочки. Та самая чудовищная и опасная сила, которую почувствовала при снятии блокирующего барьера со своей силы и хранителя рода.

Мой крик давно потонул в небытии, чего точно не заметил брат Данталиона, взлетая вверх по лестнице и ещё сильнее ускоряя наш полёт, чтобы уже через несколько минут Алого лорда шваркнуть на алтарную плиту, залитую кровью, словно ещё недавно здесь проводился кровавый обряд или кого-то приносили в жертву. Друзья полетели в стену. Послышался хруст ломаемых костей у Ирвена, из-за чего я даже сквозь пелену ярости забеспокоилась ещё сильнее. Меня же насильно поставили на колени перед Данталионом, положив руку с отросшими длинными не в меруострыми чёрными когтями ему на грудь, прямо над сердцем.

Когти, подчиняемые чужой воле, резко вошли в мужскую грудь, позволяя вслед провалиться туда и руке, чтобы в следующую секунду обхватить бешено колотящееся сердце, чуть ли не пронзая его насквозь. Алый лорд под моим полным ужаса взором выгнулся, до крови закусив губу, но даже звука не издал, с какой-то обречённостью и сожалением смотря на меня. А в зеркальной глади напротив меня появилось оскалившееся уродливое чудовище, от предвкушения потирающее руки и чуть ли не высовывающее наружу длинный змеиный язык.

Меня охватил ужас, какого ещё никогда не приходилось испытывать. Даже при встрече со своим главным страхом… Я чувствовала мощь, исходящую от монстра по ту сторону зеркала и чувствовала себя на её фоне муравьём перед огромным великаном. И это временное замешательство позволило мне вернуть контроль над своим телом и выдернуть руку из груди Алого лорда, даже не повредив сердце, после чего по инерции отскочила на несколько метров назад. Грудь сдавило кольцом нехорошего предчувствия, но к лежавшему на алтаре магу оно не имело никакого отношения.