Книга Стажер Зеркального сыска, страница 22 – Юлия Гладкая

– Хоть увольте, не знаю, – признался Митя, – лишился чувств, а когда очнулся, все было кончено.

– Гибель Варвары тоже вы один видели? – вздохнул Марсель Маратович.

– Не то чтоб видел, – Митя стушевался, – скорее слышал: крик, а затем только круги на воде. – Он вдруг почувствовал, что ему не хватает воздуха, и вцепился пальцами в ворот. Заметил это и шеф.

– Ну полно вам, дорогой друг, полно, видите, мальчик слаб, ежели вы все узнали, так пусть идет, а я вам отвечу на любые вопросы.

– Как скажешь, дорогой, – как-то подозрительно легко согласился ревизор и, отвернувшись от Мити, враз позабыл о нем. – Расскажи-ка, как ты мальчонку спасал?

Митя еще успел подумать, что, видимо, мальчонка – это он, и ему стало даже интересно, однако Игнат Исаакович выразительно покосился на дверь. Стажер не стал перечить и тенью выскользнул в коридор.

Тут в полумраке ему отчего-то стало зябко и вновь захотелось чаю. Шаркая не хуже старика-ревизора, Митя поплелся к выходу. Но, видимо, высшие силы сговорились против Мити, потому как в этот момент в департамент вошел Лева, бывший однокашник Мити по Горной академии.

Увидев товарища, он стянул с головы кепи и, жамкая его в руках, поклонился.

– Я к вам, господин маг, – пробормотал он, кусая губы и не глядя на Митю.

Зеркальщик глубоко вздохнул, желая прийти в себя, и махнул рукой просителю:

– Проследуем в мой кабинет.

Лева осторожно сел на край венского стула и уставился в пол. Митя, сидящий напротив него за рабочим столом, с удивлением подумал, как причудливо тасует карты жизнь. Еще недавно он получал от прихвостней Льва тумаки, ненавидя юношу и его компанию, которая делала все для своего вожака. Вся округа знала, что Лев Овчинников, наследник папенькиных капиталов по части торговли, имеет привычку шиковать. И ежели кто вхож в его круг, тот уж голоден да холоден не будет. А после Митя случайно спас юношу. Но прежде чем Лев благодарности ради принял Митеньку в приятели, проверяющие Зеркальщики отсеяли оного, навсегда разведя его пути с путями обычных людей. И вот теперь господин Овчинников нервножался и боялся взглянуть в глаза бывшего соученика.

– Итак, Лев, что же вас привело ко мне? – спросил Митя вроде и не громко, но Овчинников вздрогнул. На миг он глянул на мага, а затем, облизнув пересохшие враз губы, отвернулся.

– Дело такое, знаете ли, господин маг, пренеприятное, – пролепетал он, – я неделю назад Христофору Никифоровичу, тому самому, что строительной артелью владеет, крупно проигрался.

– В карты, – уточнил Митя, и Лев коротко кивнул.

– В них, родимых, чтоб они прокляты были, – жалобно добавил он.

– Ну так наш департамент не банк и не ломбард, чтобы вам помочь. – Митя развел руками, а затем, чуть наклонившись вперед, молвил: – Или есть нюанс?

– Есть, – тут же согласился наследник папиных капиталов. – Намедни Христофор Никифорович преставился, говорят, удар.

– Так разве вам не в радость сие явление? – хмыкнул Митя. – Теперь никто с вас долг не потребует.

– Ах, если бы! – взвился Овчинников и, вскочив со стула так, что тот едва не упал, заходил по кабинету. – Он сегодня ночью уж ко мне являлся за тем, что ему причитается.

– В смысле являлся? – Митя нахмурился. – Давай-ка поподробнее. – Он и сам не заметил, как перешел на «ты».

– Я, значит, спать поздно лег, засиделся за книгой. – Митя хмыкнул, и Лев, порозовев ушами, примолвил: – И за фужером игристого, сам понимаешь, как не отметить такое дело, как освобождение от карточного долга, а долг, Митя, надо сказать, немалый вышел, заигрался я тогда не на шутку и едва весь отцовский капитал не просадил. Уже думал в петлю лезть, и вдруг такая фортуна!