Книга Стажер магического сыска 1, страница 115 – Юлия Гладкая, Alexander Blinddog

— И не подумаю уйти, пока не обыщу его, — выпалила Анна. — Все вы одним миром мазаны, что вы, что Морозов. Думаете о наживе, о деньгах, для вас нет ничего святого. Ни любовь, ни семья, ни родина. Всё пустой звук!

Губернатор зарычал и наотмашь ударил Анну по лицу. Удар был такой силы, что её откинуло в сторону. Падая Воронцова стукнулась головой об угол кованого сундука и будто сломанная кукла замерла на полу кабинета. Вокруг её головы медленно начала расползаться тёмная лужа крови.

Несколько мгновений Михаил Германович взирал на неё, а затем отворил дверь и заорал что было сил.

— Заха-а-ар! Заводи машину, мы уезжаем!

Глеб, притаившийся в переулке неподалёку от металлургического завода Морозова, выжидал, нетерпеливо покусывая губу. Прошло уже минут пять, как он повязал Порфирию на шею ленту, под которую засунул фотографию жертвы и отправил кота отнести улику Воронцовой. Каждая секунда ожидания отзывалась болью. Глеб успел перебрать в голове все самые наихудшие варианты развития событий. От того, где над уликой посмеются, до мыслей, где Морозов решит не сдаваться так просто, и его охрана устроит на заводе настоящую бойню.

Наконец перед проходной началась какая-то суета. Впереди, важно вышагивая и задрав хвост, топал Порфирий. За ним тянулась колонна полицейских, ведущих к тюремным фургонам людей олигарха. Замыкали процессию Воронцова и пухленький мужчина со смешными усиками, держащие закованного в наручника Морозова.

У Глеба вырвался вздох облегчения.

— Получилось. Всё-таки получилось, — прошептал он сам себе. — Приятной дороги к виселице, Фёдор Романович.

Неясным оставался вопрос о его собственной дальнейшей судьбе. Снимут ли с него обвинения в убийстве Андрея? Получится ли расколоть Морозова на признание? Если нет, Глебу либо придётся каким-то чудом выкручиваться, либо провести остатки дней в тюрьме. Впрочем, дни эти будут короткими, ровно до приведения казни к исполнению. Хотя это ещё вопрос будущего, в настоящем надо порадоваться текущим успехам, иначе и вовсе сойти с ума можно.

— Один шаг, за один раз, — пробормотал Глеб, глядя на подходящего к нему Порфирия. — Как всё прошло?

— Всё проходит, как по маслу, когда за дело берусь я, — кот горделиво задрал мордочку. — Принес фотографию, показал Лихорубову. Это прокурор нашей губернии. Кстати, весьма приятный молодой человек, он сразу оценил мой важнейший вклад в расследование. Тут же приказал арестовывать Морозова и прямо на каторгу его тащить. Потом все бросились меня нахваливать, да благодарить, да что без моей помощи, дескать, ушёл бы душегуб безнаказанным. Медаль дать обещали, но я не возьму, я скромный.

Глеб был уверен, что насчет последнего Порфирий все-таки приврал, но тем не менее тоже рассыпался в благодарностях. Доброе слово и коту приятно. Затем, от избытка чувств, подхватил его на руки, покрутил кота в танце и чмокнул в меховую макушку.

— Фу, прекрати немедленно, —Порфирий начал яростно размахивать во все стороны лапами и хвостом. — Я взрослый кот, а не какой-то карапуз пузатый, а ну пусти, говорю, пока я тебе всё лицо не исполосовал.

Не прекращая улыбаться, Глеб поставил кота на землю и тот начал нализывать лапу и протирать голову.

— Ну и молодёжь пошла, — проворчал Порфирий, хотя в его словах Глеб не уловил и намёка, что тот сердится по-настоящему. — Ты, душевник мой дорогой, давай, того, эмоции-то прибереги. Дела ещё не закончены.