Книга Стажер магического сыска 1, страница 26 – Юлия Гладкая, Alexander Blinddog

— Я здесь по работе, — сказал Глеб, допивая виски и отодвигая стакан.

— Любопытно. Дайте угадаю. Вы… Художник? Или журналист? Мне кажется, вы человек творческой профессии.

— Можно и так сказать, — ответил польщенный Глеб. — Я сыщик.

— О-о-о, — уважительно протянул Рубченко. — Тогда следующий бокал за мой счёт. В знак уважения к тем, кто оберегает покой нас, простых граждан.

Глеб, хоть и не показал ещё себя сыщиком и в малой доле, тем не менее почувствовал что-то, что можно было бы описать, как «профессиональную гордость».

— Благодарю, Константин Сергеевич. Ваше здоровье, — сказал он, отпивая новую порцию виски.

— Польщён видеть в «Авроре» сотрудников полиции, — снова склонил голову Рубченко. — Всегда был бы рад видеть их здесь, как можно чаще.

Он снова дружелюбно улыбнулся и спросил:

— А вы сами, как, играете?

— Играю, — гордо ответил Глеб, — и весьма неплохо.

— Прекрасно, — кивнул Рубченко, — что предпочитаете? Рулетка? Штосс? Бостон?

— Предпочитаю покер.

Он снисходительно ухмыльнулся, что такое, дескать, ваш штосс, когда есть покер? Константин Сергеевич уважительно покачал головой.

— Игра американских ковбоев? Как же, как же, наслышан. Жаль, у нас в России пока что особо не прижился. Но, надеюсь, с годами любителей этой игры будет всё больше. Как знать, возможно, именно вы и сумеете заразить парогорское общество покером.

— Это вряд ли. Я в последнее время мало играю, — покривившись, ответил Глеб.

— Очень жаль это слышать, — в голосе Рубченко слышалось не наигранное разочарование. — Понимаю, конечно, оклады в полиции не так высоки, как хотелось бы, а всем нам надо думать о своих семьях. Пожалуйста, примите этот маленький подарок в знак уважения.

Он положил на барную стойку золотистую фишку с черной цифрой «100» в середине.

— Можете разменять её на сто рублей, — пояснил Рубченко. — И сыграть на эту сумму. Либо просто потратить её на виски. Как вам будет угодно.

Глеб мысленно присвистнул. Насколько он успел понять, в здешнем мире сто рублей это его оклад за целый месяц.

— Я не могу принять такой подарок, — сказал он, с трудом оторвав взгляд от фишки и стараясь не прислушиваться к ходу карточной игры у себя за спиной.

— Прошу, — мягко сказал Рубченко, прикладывая руку к сердцу. — Не откажите знаку моего уважения к вам. Просто маленький презент вам, Глеб Яковлевич, как новому гостю моей «Авроры».

— Вашей? — переспросил Буянов.

Рубченко скромно улыбнулся.

— Да, это заведениепринадлежит мне. Так что я могу себе позволить угостить своего гостя. Сделайте мне одолжение. А сейчас прошу прощения, вынужден откланяться.

Он встал, поклонился, махнул кому-то вдалеке и ушёл. Фишка осталась лежать на барной стойке. Глеб поднял её, хотел всё-таки вернуть Рубченко, но тот уже скрылся где-то в толпе. Он покрутил фишку в пальцах, вспомнив это давно забытое ощущение. Положил обратно на гладкую отполированную поверхность стойки.

— Разменяете? — спросил он у бармена.

Тот, не моргнув и глазом, забрал фишку и выложил перед Глебом двадцать купюр по пять рублей. Тот допил третий стакан виски, расплатился за выпивку, собрал банкноты и убрал в карман.

Встал со стула, решил немного пройтись по залу и осмотреться. В голове от выпивки приятно шумело, по всему телу растекалось тепло и чувство умиротворения. Курили здесь буквально все, да так, что под потолком висело целое облако табачного дыма. На фишки играли только в рулетке, за карточными же столами игра шла на живые деньги. Глеб ненадолго остановился возле одного, пытаясь понять правила и следя за тем, как пухлые пачки банкнот постоянно двигаются по столу, меняя владельцев.