Книга Баламут, страница 62 – Alexander Blinddog

Алексей боязливо покосился на рукоять меча. Гигантский валун, который служил ножнами этому оружию, уже потрескался от старости, щели его светились красным и из них вытекали ручейки жара.

— Ты не время тяни, а меч, — продолжал зудеть над ухом Баламут. — Ты же не хочешь, чтобы в летописях потом записали, мол, «и тут трусливый княжий сын заставил вытащить меч из камня своего храброго, умного и красивого спутника, а сам в портки напрудил со страху»? Так и будет ведь, летописцы всё узнают.

— Откуда они про такое услышат-то? — начал отнекиваться княжич.

— Да мне почём знать, — Баламут пожал плечами. — Вечноони всё про всех на свете знают.

— Почему ты меня всё время этими своими летописцами попрекаешь?

— Чем же ещё? Помрём мы, сегодня-завтра… Точнее ты — сегодня-завтра, а я лет через сто, на мягкой перине, так что от нас останется, кроме праха в земле? Только то, что о нас с тобой будут люди друг-другу рассказывать, да в летописях читать, или с бересты, кому как удобнее. Ничего важнее этого нету, коли хочешь в веках остаться, если так подумать.

Алексей продолжал нерешительно смотреть на меч, заточённый в камне, и Баламут махнул рукой.

— Нет, если не хочешь, я не настаиваю. Пускай тут остаётся. Придёт какой-нибудь сын рыбацкий, да и заберёт его себе, шутки ради, будет им осётров из озера глушить, да потроха доставать. Мы же, получается, просто так птичку это огненную приморили, ни за грош ломанный, но что поделать теперь, не воскресишь её уже, не извинишься. Померла и померла, чего бубнить-то?

Алексей достал из-за пояса перчатки, натянул на руки. Медленно залез на камень. Сначала прикоснулся к рукояти одним пальцем и сразу отдёрнул.

— Чего, жжётся? — спросил Баламут.

— Вроде нет, — неуверенно ответил Алексей и аккуратно обхватил рукоять двумя ладонями, потянул на себя.

С металлическим звоном меч вышел из камня. Лезвие его вспыхнуло на секунду, ярко, будто Солнце, заставив юношей закрыть глаза, но тут же притухло, оставшись лишь светиться лёгким красным цветом. С открытым ртом Алексей осмотрел оружие, осторожно спустился с камня. Вдоль лезвия меча тянулась нить тонких ярко-оранжевых рун.

— Руны читать умеешь? — спросил Баламут.

— Нет, — помотал головой княжич.

— Ну да, мог бы и не спрашивать, бестолочь ты, Алёша, ещё каких поискать.

Княжич задохнулся от возмущения.

— Я побольше твоего знаю, бродяга!

— Да? Это что же, например?

— Всё знаю, кроме рун!

— Что всё? Назови хотя бы десять.

— Местность окружающую знаю отлично! Ты без меня бы заблудился здесь!

— Без тебя я бы и не оказался здесь!

— Узлы вязать и аркан метать умею — сам видел, только что.

— Ой, всё, — Баламут махнул рукой. — Ещё похвастайся, что лягушек через соломинку надувать способен.

— Ты великий момент испортил! Ядовитый ты, как змей подколодный!

— Сам дурак, — Баламут показалему язык и пошёл на выход из пещеры.

Алексей возмущённо фыркнул, оглянулся — не видит ли наёмник и несколько раз взмахнул мечом. От каждого движения в полумраке пещеры долго висели красные полосы в воздухе.

— Ух ты, — выдохнул княжич, облизываясь.

Он рассёк мечом воздух ещё несколько раз, наблюдая, как во тьме остаются огненные линии, где только что лезвие рассекало темноту. Ножен к мечу нигде поблизости видно не было, так что Алексей бережно завернул его в плащ, чувствуя мягкое тепло лезвия сквозь ткань, и пошёл на выход.