Книга Баламут, страница 78 – Alexander Blinddog

— Не должны, успеваем, — сказал он. — Ежели опоздаем, ты не переживай, узнаем об этом сразу. По земле пронесётся вечный хлад, мор и смерть. Как только птицы на лету замертво падать станут, а у деревьев стволы потрескаются от мороза, тут стало быть, уже можно и не торопиться. Но если говорить серьёзно, то успеваем. Мудрец этот сказал, что естьвремя до полнолуния. Стало быть, как раз вовремя будем на месте, завтра оно случится. Так что, думаю, можно и не торопиться. Найдём тут какую-нибудь речку.

Он потянулся всем телом, хрустнув суставами, а голос стал медленным и мечтательным.

— Сядем на бережку, сладим удочки, поймаем пару окушков. Благодать! Может, пошлём этим любителям Мары почтового голубя, так и так, мы в пути, ребятки. Бегите навстречу, пеките каравай, разливайте брагу.

— У тебя с каждым часом речи одна другой безумнее.

— Спорить не буду. Я устал, а скакать нам ещё немеряно. Опять же, ты смотри, не домой мы едем, да не вино пить, свининкой закусывая, а рубиться, как в последний раз. Тоже приятных мыслей не добавляет.

— Струсил опять?

— Неизвестность страшит, отпираться не буду. Вернуться бы к мудрецу, да расспросить его подробнее, — вздохнул Баламут. — Сколько там этих приспешников Мары-то вообще? Это мы думаем, ну один-два, в самом худшем случае — три. А ну как их там целая сотня?

Княжич только хмыкнул.

— Да что с того, хоть и целая тысяча. Мне всё нипочём, когда у меня такой меч есть. Самого Сварога, понимаешь? Никакая тьма не способна одолеть меня теперь.

— Вот это хорошо, очень хорошо, — покивал Баламут, — тебе, стало быть, моя помощь совсем не понадобится? Очень грустно это слышать, конечно, но что же, ладно. Не буду отбирать у тебя всю славу. Ты тогда с прислужниками Мары рубись, с самой Марой, со всякой нечистью, что она с собой притащит. А я в сторонке постою, подожду. Постараюсь, самое главное, не ослепнуть от величия твоих ратных навыков.

Алексей смутился.

— Нет, твоя помощь понадобится, разумеется. Вместе этот путь проделали, вместе и побьём прислужников зимней богини. Должен же кто-то мне спину прикрывать?

Баламут зевнул во весь рот.

— Да я этим только и занимаюсь, — сказал он. — С первого дня, без сна и отдыха. И без нормальной пищи. Помер бы ты без меня, княжич, и глазом бы моргнуть не успел. Вот прямо с порога кабака сошёл бы, поскользнулся, в лужу бултых и потонул бы с концами. Моей опекой только и жив до сих, ношусь с тобой, как курица-наседка.

Баламут придвинулся ближе к костру, завернулся в плащ поплотнее.

— Спи, княжич, спи, утро вечера мудренее. Спасёшь ты завтра княжну, весь невыспавшийсяи помятый — плохое впечатление произведёшь на свою будущую жену. Первое впечатление, оно всегда самое важное, так что смотри, не опозорься.

Алексей засмущался и опустил глаза.

— Ты правда думаешь, что пойдёт она за меня замуж?

Баламут тяжко вздохнул, укоряя себя за то, что поднял эту тему и теперь отрок просто так не уймётся.

— Язык мой — враг мой, — сказал он. — Ну, ладно, давай прикинем. Тут варианта, как мне видится, только два. Первый. Ты столь завидный жених, что батюшка княжны твоей по ночам просыпается от сладких снов, как ты его доченьку в жёны берёшь и детки ваши его потомками становятся. Каждый день он стоит у порога горницы и в щель подглядывает — не едут ли сваты от княжича Алексея, Владимирова сына? Потому что ты старший сын богатого князя, княжество ваше цветёт и пахнет, крестьяне все румяные ходят, по ночам от счастливого смеха просыпаются, рыба сама в руки прыгает, сразу жареная, коровы в день по сто вёдер молока дают. Всё так?