Книга Лишняя невеста. Позор академии, страница 100 – Елена Шторм

— Ладно, идём, — машет рукой алхимик.

Он ведёт нас в небольшой свободный кабинет. Там прямо восхитительный беспорядок: зелья, кристаллы, травы и порошки — всё усеивает стол ровным слоем. Только котёл гордо сияет начищенным боком в стороне.

Тем не менее, алхимик расчищает место. Засовывает пузырёк в какой-то металлический держатель и принимается колдовать.

Пока его руки летают над склянкой, я успеваю много чего передумать.

— Следы алхимии точно есть, — радуется наконец мужчина.

Я вот не радуюсь, сердце пропускает удар!

Пытаюсь себя одёрнуть. Эй, да я же тоже, наверное, гореватьне должна? По крайней мере, эта ниточка не оборвалась. Мои догадки чего-то стоят!

— Понять, что оно делало, будет сложнее…

Золотой смотрит на меня, словно оценивает, насколько у меня внутри перекрутились нервы, сверкает глазами:

— Мы подождём, Ферн.

И явно намекает, что и остальная работа в лаборатории подождёт тоже. Алхимик косится, но делает.

Я снова смотрю на ректора.

Не то чтобы я против. Но… так непривычно. Раньше я говорила чистую правду — а он зло смеялся. Теперь я скормила ему какую-то мутную историю, и он верит. Или хотя бы искренне пытается.

Почему он вообще сидит здесь, пока вокруг особо ничего не происходит, почему не пойдёт к своей рыжей?

Наконец, алхимик утирает лоб.

— Всё, что могу сказать — зелье совершенно точно задействовало второй источник. В нём есть такой след… характерный. Думаю, оно влияло на оборот.

Я невольно прикладываю руку к горлу.

На оборот?

И у Ивы оборот начался! Вот эта вот странная форма — с бледной, не блестящей чешуёй, которую невозможно было убрать! И она умерла в процессе.

— А на память оно влияет? — внезапно спрашивает золотой.

— Что? Хм, не думаю. Хотя и не скажу точно…

Ректор дарит мне какой-то долгий взгляд, но не развивает тему.

— Вериан Стар ведь продавал зелья, которые стимулировали оборот? — спрашивает опасно вместо этого.

— По-твоему, я помню всё, что кто-то когда-то продавал?! Ну то есть… да? Одно время у них была эта затея: и оборот, и усиление истинных связей. У него же и у самого были какие-то проблемы, и он вроде бы помогал каким-то студенткам… Потом оказалось, что половина зелий — ерунда, а ещё традиционалистов возмутили сами идеи, и они прикрыли лавочку. Но, может, он что-то варит на заказ и сейчас.

Я молча впитываю информацию.

Поговорить с ректором нам, конечно, нужно уже на улице.

В этот раз он слегка выдаёт нервозность: стучит костяшками пальцев по стене, складывает руки на груди.

— Дядя подсунул тебе оборотное зелье, — повторяет. — От которого тебе было… действительно плохо.

Даже последние слова произносит с трудом, и мне снова хочется отвернуться, чтобы не думать о правде.

— Похоже на то.

— Влияющие на память зелья тоже есть. И, разумеется, они запрещены. — Зариан поджимает губы. — Раз так, тебе точно нельзя возвращаться в семью, нипод каким предлогом больше!

— Как вы думаете, можно ли в этой истории что-то предъявить моим родным?

Ведь никакого влияющего на память зелья на самом деле нет!

Есть только склянка, которую я снова держу в руке. Даже если Ива выпила дрянь для оборота, то могла сделать это по своей воле. Или все скажут, что она сделала это по своей воле, понимая и осознавая последствия! Ничего страшного ведь не случилось, зачем глубоко копать?