Книга Лишняя невеста. Позор академии, страница 56 – Елена Шторм

— Ивайя! — восклицает, завидев меня. Прикладывает руки к груди и тут же бежит обнять. — Вот же ты где! Почему так долго? Какая ты… и что это на тебе? А где Агата?

Поток вопросов грозит снести с места. Объятия выходят удушающими. Женщина хватает моё лицо, целует в щёку — но тут же отстраняется. Не выпуская мои щёки из рук, начинает придирчиво разглядывать.

— Ты что, ещё похудела? Ешь хоть? Ивайя, мы же договаривались, ты обещала!

— Конечно, ем. Всё в порядке, — отвечаю, чувствуя себя крайне неуютно.

Как ни странно, первая мысль, которая стучится в голову: эта женщина не знает, что её дочь умерла. А дочь ей… по крайней мере небезразлична.

Но вторая мысль — дама просто невыносима!

— Чтов порядке? Гдетвоя няня, я спрашиваю? Какой был уговор, Ива? Ты ходишь с ней, ты ведёшь себя скромно и аккуратно! А ты… тебе совсем плевать на приличия, на договоры, на мать?

Уф.

— Меня вызвали к ректору, лорду Рейниделу и посланнику Совета, матушка. Присутствие Агаты там неуместно.

— А оделась почему так?!

— Это форма академии! На спине — специальные вставки, чтобы выпускать крылья.

Взгляд женщины становится ещё придирчивее. Хуже того, этот взгляд я знаю. От него на душе начинает скрести.

— Не мучай девочку! — раздаётся наконец голос сбоку. — Она — наше сокровище, платиновое. Ещё и нос утёрла этим модернистам.

На дядю Ивы я обратила гораздо меньше внимания — хотя он, уверена, в этой паре важнее и опаснее!

Он тоже в теле. Наверное, я впервые вижу двух упитанных драконов. И дядя ходит с тростью, как ревизор — подозреваю, что это какая-то мода, а не необходимость.

Тёмные волосы, подёрнутые сединой, хитрое выражение лица, завитые усы. Он немного напоминает мне Эркюля Пуаро из классических фильмов.

— Ива, дорогая моя! — улыбается и тоже обнимает.

Только объятия у него жёстче. Не импульсивные, расчётливые. Такие, на восемьдесят процентов от сделки.

— Кому она что утёрла, Вериан? Нашу девочку заставили превращаться! Да они хоть представляют, как это опасно? Я ума не приложу, как ты вообще согласилась! И даже мне не написала… Я бы не разрешила! Нет, говорю: надо забирать её из этого гадюшника!

Мы не одни в холле. Мимо идёт преподаватель, неподалёку сидит группа студентов — и все оборачиваются на нас. Взгляды прилипают к голосистой женщине, потом — ко мне. Мне кажется, окружающие только из приличия у виска не крутят.

— Заберём, Лая. Ну хватит, — отгораживает меня от маменьки рукой и “спасает” дядя. — Ива, тебе просто стоит обо всём нам рассказать.

— Да уж! Подробно всё расскажешь сегодня. Матери она писала раз в неделю!

Я не спорю. Не придумала пока, как себя вести. Взбрыкнуть хочется каждую секунду — стряхнуть с себя руки, зарычать, прикрикнуть, что пусть сами идут телом торгуют, а не дочь продают!

Никто меня не купит и не заберёт. Я не для того так старалась.

Но чувствую, что попыток у меня будет мало. Так что надо терпеть. Изучить врагов, понять, что у них на уме — и ударить, когда смогу найти уязвимость.

— Ну что, пойдём? —подмигивает дядя.

Допустим. Куда именно?

Прямо в кабинет ректора, как выясняется. В этот раз в просторной комнате кажется даже тесно. Потому что ревизор уже сидит в кресле, а рядом с ним — какой-то молодой и статный мужчина с красными волосами.

Уполномоченный от Совета. Форма у него похожа на военную.