Книга Пожертвовать всем ради нее, страница 45 – Анна Жнец

В какой-то момент его тело окаменело, живот, бедра, ягодицы напряглись, и он почувствовал, как струя семени поднимается по узкому каналу внутри члена. С хрипом досады Илриан пережал ствол у основания, не дав себе излиться. В самом деле, как бы он избавлялся от следов своего преступления?

«Боги, я совсем спятил! А что, если бы Алисия проснулась?»

Он всегда был исключительно благоразумен — и вдруг напрочь потерял голову. Но это истинность свела его с ума, заставила бездумно поддаться инстинктам.

Морщась от боли в паху, Илриан сунул подушку под голову. Тело потряхивало от неутоленного желания. Томная нега сменилась чувством неприятной гудящей пустоты.

В поисках облегчения Илриан лег на живот, вдавив все еще твердый, ноющий член в циновку.

Несмотря на запрет Абракса, утром Илриан собирался рискнуть и вновь попробовать «поговорить» с Алисией. Может, знаками, жестами, рисунками, если где-нибудь найдет лист бумаги. Не терпелось выяснить, принесла ли его авантюра с запиской хотя бы какие-нибудь плоды.

«Когда я вернулся, Алисия не выглядела сердитой. Прогнала охранника. Проявила заботу», — последняя мысль согревала, как костер зимой.

На грани сна и яви Илриан внезапно ощутил жгучую боль в промежности, словно к лобку, чуть выше основания члена, прижали раскаленную монету. Илриан уже готовился упасть в черную яму забытья, но распахнул глаза и резко сел.

Что с ним? Почему так жжет в паху?

Обеспокоенный, он оттянул ткань штанов и увидел на коже золотистый узор из зигзагов, спиралей и рун. Идеальный круг диаметром в две фаланги пальца.

Вот и он наконец обзавелся меткой истинности.

«Как романтично, — с иронией подумал Илриан. — Лучшего места, чтобы проявиться, она не нашла».

* * *

Лежать лицом к рабу было неловко, и Алисия отвернулась. Присутствие чужого мужчины в комнате заставляло ее чувствовать себя скованно, поэтому она не шевелилась, замерла под одеялом, тихая, как мышка, и со стороныказалась уснувшей.

Вскоре за спиной начали раздаваться странные звуки. Шорох, сопение, влажные шлепки. Алисии стало очень любопытно, чем занимается ее раб, но посмотреть она не решилась. Вместо этого вся обратилась в слух.

Эльф сдавленно мычал.

Может, от боли? А вдруг лорд Абракс увел его из комнаты Алисии, чтобы избить без свидетелей, и сломал бедняге кость или повредил какой-нибудь важный орган? Алисия нисколько не удивилась бы такому. Все мужчины жестоки от природы. Она не знала ни одного, кто не любил бы измываться над слугами и рабами.

Алисия задумалась, не предложить ли страдальцу помощь.

Дышал эльф как загнанный конь. Шлепки стали более сочными. Они смущали Алисию больше прочего. Она не понимала происхождения этого звука. Как будто раб мокрой ладонью хлопал себя по щеке. Но зачем бы ему это делать?

Не утерпев, Алисия все же оглянулась на своего соседа.

Что, если у него приступ или истерика после пережитого? С Алисией однажды случилась истерика. После того как барон Цвайн впервые навестил ее вечером в опочивальне перед отходом ко сну. Тогда в чувства Алисию приводили пощечинами. А хотелось доброты…

Она мысленно поклялась быть с рабом мягкой и терпеливой, даже если разум того временно помутился и эльф принялся избивать сам себя.

В темноте было сложно что-либо разглядеть. Осторожно, стараясь не скрипеть матрасом, Алисия перевернулась на другой бок и прищурилась, всматриваясь в лунный сумрак.