Книга Подставная невеста для упрямого принца, страница 111 – Элис Айт

Дура. Дура, дура, дура…

И не только потому, что не продумала, как себя повести с Илэйн сразу после дуэли. Больше всего меня злило, что мне есть дело до Баво и до того, как он ко мне относится. Я-то успела убедить себя, что он ко мне неравнодушен. А он, оказывается, всё это время мечтал об Илэйн. И это были вовсе не чары, потому что проклятая эльфийка уже не управляла им в тот момент, когда он ее звал!

Слезы лились с новыми силами, когда я об этом думала. А выкинуть эту мысль из головы не получалось никакими ухищрениями. Я даже пыталась наложить сама на себя заклинание, чтобы хоть пару часов поспать, но колдовство мгновенно слетало.

Я задремала лишь под утро. Почти сразу меня разбудила Тана, которая через дверь сообщила, что с принцем всё хорошо. Рана неопасная, ее промыли и обработали. Целители говорят, что пара дней в постели – и наследник будет как новенький. Даже шрама не останется – лекари старались изо всех сил.

Еще служанка рассказала, что чуть не разгорелся скандал с послами Ханассы. Кто-то все-таки стребовал ответа с нага и его жены за то, что они накладывали чары на дуэлянтов. Ал-Саархала и Ивирию неожиданно защитила королева, которая во всеуслышание объявила, что это какое-то недоразумение и послы на самом деле не собирались вмешиваться в ход дуэли. А чуть позже от Каринсии пришел слуга с приказом справиться о моем самочувствии и пригласить меня на послеобеденный чай.

Очевидно, королева мне верила. Увы, это не обнадеживало. Каринсия оказалась доброй, но бестолковой женщиной.Она ровным счетом ничего не сделала, чтобы спасти собственного сына. Это я, новичок при дворе, пустое место, рисковала, бегала, сначала обращалась к иноземным послам, а потом и сама подставлялась, атакуя ту, кого сочла виновницей. А если бы я не догадалась обрушить магию на Илэйн, мать так и наблюдала бы за тем, как ее сына крошат в капусту?

Я надеялась хотя бы на то, что после сегодняшнего дня в Греладе запретят фьёртовы дуэли. Раз и навсегда.

С кровати я встала, когда солнце уже достаточно высоко поднялось над столицей. Время завтрака давно прошло. Есть не хотелось. Вообще ничего не хотелось. Разве что уехать из Загрема и больше никогда не вспоминать ни о нем, ни обо всяких грубых варварах.

И ведь я сама, сама во всем виновата, напросилась в столицу, полезла защищать принца, которому никакая защита не нужна…

Слезы опять навернулись на глаза. Я замерла над умывальницей, гадая, есть вообще смысл умываться. Что так, что так – лицо постоянно мокрое.

В спальню мягко постучали. Знакомый звук – так умел только Шеб.

– Нэри, – позвал он. – У нас с Антом тут морковный пирог. Твой любимый. Если не откроешь, нам его самим придется съесть, потому что он заветривается.

Я неуверенно посмотрела на дверь. Аппетита по-прежнему не было. Но это же морковный пирог…

И еще острее, после ночи наедине с подушкой, впитывающей слезы, я ощутила желание увидеть друзей – старых, добрых и надежных. Только парни могли вспомнить о моем любимом лакомстве и наверняка поскандалили на кухне, чтобы кто-нибудь его приготовил. Вряд ли по счастливой случайности повара сегодня испекли именно его.

Я распахнула дверь и бросилась на шею улыбающемуся Шебу. Хитрец знал, что я не смогу устоять!

Мозолистые руки друга обвились вокруг меня. Он чуть-чуть приподнял меня, как в детстве, а потом опустил на пол.