Книга Невероятная доктор Белль и Повелитель драконов, страница 38 – Айлин Лин

Мари села по правую от меня руку, всем своим видом демонстрируя благородное происхождение даже в такой обстановке.

Откуда ни возьмись рядом с нами материализовалась крупная подавальщица с весьма глубоким вырезом на грязномплатье, она смачно грохнула перед нами миски с жирным рагу и поплыла дальше, отчаянно покачивая бёдрами. Я от неожиданности невольно вздрогнула. Перевела растерянный взгляд с нахалки на блюдо, плавающие в мутном бульоне куски мяса, вызывали подозрение. Я решила ограничиться хлебом, но и он оказался чёрствым.

– Миледи, – тихо произнесла Мари, – не смотрите в левый угол. Там… неприличная сцена.

Я, конечно же, тут же скосила глаза: пьяный неплохо одетый мужчина, возможно, купец, пытался усадить на колени хихикающую служанку. Отец тоже смотрел в ту сторону, его широкие брови грозно нахмурились.

– Поели? – прогудел Мортимер. – А теперь вам обеим пора к себе, – добавил он.

Мы поспешили в свою комнату, почти преодолели узкую, тёмную скрипучую лестницу, как в обеденной завязалась потасовка из-за той самой женщины, что сидела на коленях у торговца.

– Вовремя мы, – выдохнула я. – Лишь бы никого не ранили, – добавила себе под нос, но была услышана.

– А чего о них переживать, госпожа? – мигом откликнулась Мари. – Тёмные люди, такие долго не живут, – равнодушно пожала плечами она.

Ночь выдалась не менее запоминающейся. Снизу доносились пьяные крики, звон разбитой посуды, визг подавальщиц. Где-то в углу возилась крыса. Я ворочалась на жёсткой постели, страдая от боли в спине. Благо хоть нас никто не кусал. Спасибо Агнес и Ните.

В итоге я не выспалась, чувствовала себя просто отвратительно и была зла на весь свет. На завтрак подали жирную яичницу и какую-то склизкую кашу. Я снова ограничилась куском чёрствого хлеба и водой, разбавленной вином.

Мелькнула мысль, что уж лучше спать в лесу, чем в таком месте, и тут же здравый смысл ввернул мне картинку, где на нас нападают разбойники или дикие звери. Нет уж, пусть лес идёт лесом, а я как-нибудь перетерплю в придорожных трактирах.

– Не понравилось тебе тут, Белла? – проницательно спросил отец, сидевший во главе грубо сколоченного стола. – Еда не сравнить с домашней, тут не поспоришь.

– Да, папенька, – кивнула я.

– Но всё же, крыша над головой и какая-никакая кровать куда лучше узкой лавки в карете, или холодной земли на лесной поляне, Белла, – нравоучительно добавил он. – И безопаснее. Мы, конечно, несколько раз будем ночевать под открытым небом, но когда этого можно избежать, не вижу смысла зазрярисковать. Нас много, мы отобьёмся от разбойников, но ведь всякое случается во время схватки, и кого-нибудь могут ранить, а то и убить. А я дорожу нашими жизнями.

– Согласна, папенька, – а то ж, ещё бы я возражала! Я точно так же считаю, как и ты. А клопы, сальные взоры украдкой, отвратительная еда – всё перетерплю.

Следующие дни слились в однообразную череду: тряска в повозке, короткие привалы, мучительные поиски укромных мест для справления нужды, ночёвки в тавернах или – если везло – в замках отцовских знакомых. В последних хотя бы можно было нормально помыться.

На четвёртый день разразилась гроза. Дорогу развезло так, что пришлось заночевать прямо в лесу. Наш экипаж поставили под сенью деревьев, чтобы хотя бы отчасти защитить от непогоды. Я зябко куталась в плащ и слушала, как ветер голодным зверем воет в кронах.