Книга Босая для сурового, страница 77 – Екатерина Ромеро

Замечаю, как у моего горла блестит огромных размеров тисак, и понимаю, что попала я. По-крупному просто.

– Ты чего шастаешь за мной, а?

Даже испугаться не успеваю, хотя нет. До чертиков просто пробирает этот голос. Его руки кровавые чем-то неприятным воняют, да впрочем, как и он сам.

– Пустите! Я вовсе не хожу за вами, я вообще, к маме иду.

Черт рассматривает меня пристально, после чего одним махом сдирает мой капюшон, и его глаза загораются опасной искрой.

Лезвием ножа он поворачивает мою голову по сторонам.

– Ха, да это же ты! Беспризорница с базара. Я видел тебя с тем щенком белобрысым. Что, отомстить решила, а бродяжка? Или может ты за этим пришла?

Он вытаскивает то самое колье из кармана, и трясет им у меня перед самыми глазами, после чего снова прячет в надежное место.

– Пустите, больно!

Кажется, ему просто плевать на мои мольбы. Урод ножом мои волосы поддевает, и его глаза тут же опасно загораются.

– Какая прелесть. А ну давай сюда!

– Ай!

Одним махом этот гад сдирает с моих ушей те самые бабочки. Маленькие золотые сережки, которые мне так нравились. Последнее напоминание об Арбатове и то, с мясом вырывает, до боли. В руках своих грязных крутит, рассматривает довольно.

– Дорогие цацки. Где взяла, стащила?

– Не ваше дело. Меня искать будут. Уже ищут!

Раскидистый мерзкий смех раздается прямо над головой.

– Ты и в последний раз была бродяжкой, и сейчас такая же. Давай, пошла, овечка. И не вздумать орать. Мой нож быстрее твоего языка будет, уж поверь.

Мороз в груди разливается, когда я понимаю, что никто меня не будет искать. Я же сама сбежала, и угодила прямо в лапы убийцы, который не пощадит меня.

Вскрикиваю негромко, когда чувствую, как в бок под моей курткой упирается что-то острое. Боже…Только не это.

Охреневаю, когда Маша впервые сама звонит мне, да еще и с телефона Лехи. Не узнаю ее голос. Всегда дерзкий и нахальный, в этот раз такой растерянный и взволнованный.

В груди жжёт лавой, когда она просит меня не отдавать ее, не прогонять, но уже все решено. Девочку уже ждут в пансионате Лондона, где она получит отменное образование и билет в обеспеченную жизнь. Так надо. Нам обоим надо. Нет пути обратно, ведь если сейчас нить эту не разорвать с мясом, я просто сгорю на хрен от этого наваждения, или снова обижу ее, что еще хуже.

Возвращаюсь домой лишь поздно вечером. Не могу раньше, не позволяю себе сорваться, и гнать за ней до самого аэропорта. Нагружаю себя делами и встречами. Лишь бы не думать о кареглазой дикарке, которая уже вывернула мне все мозги.

В доме гробовая тишина. Я один, как волчара, здесь остался. Ноги сами несут в спальню Маши. Разбросано тут все, явно впопыхах собиралась. Вот только не вижу я, чтобы она хоть что-то взяла отсюда, хоть это все уже и ее вещи.

Упрямая она, а еще гордая, мать ее. Все доказать мне что-то хочет, хоть и нечего ей доказывать уже. Не должна она мне ничего давно уже. Я только ей должен. Жизнь нормальную, ту, которую она заслуживает. Которую уже давно заслужила.

А теперь пусть уезжает, уже прилететь как час назад должна была. Пусть так, подальше от меня, ей так безопаснее. Лучше, правильнее.

Звонящий телефон в штанах пробуждает от дурмана мыслей.

– Арбат, тут это…Проблема нарисовалась.

– Не тяни, у меня вот вообще нет желания выспрашивать.