Книга Девочка бандита, страница 70 – Екатерина Ромеро

Его прикосновение клеймит мою кожу, и я наощупь отползаю от него, пока не упираюсь в стену. Дамир что-то говорит, но кажется, из-за истерики я не слышу ровно ничего. Я чувствую только, как пальцы на моих руках почему-то немеют и кружиться голова.

Наверное я должна отключиться, но по закону подлости этого не происходит. Все, чего я жду – повторного насилия, боли, расправы. Сейчас он схватит меня, повалит на пол и будет снова…снова измываться надо мной. Он сделает мне больно, а потомотдаст своим дружкам. Они ведь за этим на свадьбу приходили. Просто не закончили начатое тогда. А я была полной дурой.

Сжимаюсь в комок, ожидая самого худшего, но этого не происходит. Секунды кажутся вечностью, наверное, я уже просто умерла, но зверь почему-то больше не трогает меня. Вздрагиваю, когда он уходит и дверь с силой закрывается, издавая неприятные вибрации.

Я бы убила его, если бы видела, где он стоит. Вонзила бы нож прямо в его сердце, чтобы он тоже ощутил ту боль, которую я проживала прямо сейчас. Господи, как же отчаянно и сильно я ненавижу. Я ненавижу того, кто осквернил меня, похитил, а теперь называет себя моим мужем.

В этот день зверь больше не приходит ко мне. Только медсестры часто забегают, колят мне что-то, после чего я сразу засыпаю. Один раз приходит врач, одаривает меня шикарным диагнозом, после которого я еще час беспросветно реву в подушку. Я слепая и вероятно, останусь инвалидом навсегда. Такое, наверное, страшно услышать в любом возрасте, но еще страшнее, когда ты даже не жил то еще.

Медсестры пытаются мне дать какие-то таблетки, но я выплевываю их, опрокидываю поднос с едой. Мне уже все равно. Зачем кормить того, кто и так мертв. Кормите и лечите лучше живых, кто может видеть солнце и улыбку ребенка. А я… неживая больше. Так, временно существующее тело, без сердца, без зрения, одна только оболочка с оголенными нервами.

Не знаю, сколько часов или дней проходит, но меня все же забирают из больницы. Гоша, начальник службы охраны лично приезжает за мной, и ведя меня под руку, везет к нему. К зверю. Я знаю, что сопротивляться бессмысленно. У Гоши цепкая хватка, и даже если я начну кричать на есть больничный коридор, он просто отключит меня, и все равно поведет к монстру, тому, кто будет дальше убивать меня.

Войдя в дом, слышу все тот же умопомрачительный запах лилий. Неужели они до сих пор стоят тут, или в больнице я провела не больше двух дней. Наверное, все такие же красивые, вот только сейчас мне больше гвоздики бы пришлись по душе. Желательно по две штуки в вазе, как на похоронах.

Я знаю в этом доме все, но теперь понимаю, что это оказывается даже не мой дом. Это все была игра, красивая забава зверя. Когда Гоша подводит меня к спальне, я отчаянно извиваюсь, и просто падаю на колени перед ним.

– Умоляю, отпуститеменя.

– Не велено.

– Прошу вас, не надо сюда, оставьте меня где-угодно, но только не в спальне! Я не хочу сюда, пожалуйста.

Начальник охраны раздумывает всего пару секунд, после чего берет меня под руку и ведет в гостевую комнату. Я вздыхаю с облегчением, и наивно полагаю, что так зверю будет труднее найти меня.

Гоша выходит из комнаты, а я опускаюсь на пол. Господи, кажется теперь я в тюрьме. Часы на стене отдаленно тикают, я не знаю, сколько сейчас времени, но кажется, еще день. Прислушиваюсь к звукам. В доме стоит тишина. Вся охрана наверняка уехала. Наощупь выбираюсь из комнаты и держась за стену, пробираюсь к входной двери. Закрыто. Наивно было полагать, что меня не закроют снаружи.