Книга Договорная жена, страница 94 – Екатерина Ромеро

– Помогите! Помог…

Мой рот с силой закрывает чья-то чужая рука.

Как назло, на этой пустынной трассе за городом нет ни одной проезжающей мимо машины и, кажется, я совсем одна в целом мире.

Тело больно скручивают. Так, что аж кости трещать начинают. Я мычу и извиваюсь, но они сильнее.

– Молчать, тварь, не то прирежу.

Внезапно мой рот заклеивается чем-то липким. Кажется, это скотч, который достает один из подонков, и обматывает его несколько раз вокруг моей головы, больно заломив руки мне за спину.

Он задевает нежную кожу губ, щеки и волосы, от чего дальнейшие мои крики о спасении становятся просто невозможными.

Мне кажется, что сейчас мое сердце просто проломит грудь.

Такого дикого, неконтролируемого ужаса я еще ни разу жизни не испытывала, но со мной никто не церемониться.

Я не знаю их, и никогда бы не хотела узнать. Кто это такие, и зачем я вообще им сдалась, даже не представляю, однако одно понимаю абсолютно точно – если эти твари пришли навредить Вахиду через меня – я уже труп. Можно даже заказывать место на кладбище.

Сил в ногах совсем нет, и я заваливаюсь на землю, однакоупасть мне не дают.

Эти страшные мужчины в масках просто скручивают меня, и буквально закидывают в багажник своей машины, предварительно связав мне ноги и руки до боли, а на голову надев какой-то тухлый мешок.

Всю дорогу я реву, и пытаюсь освободиться, однако совсем ничего не получается. Веревка жесткая, и сильно впивается в кожу, а из-за скотча и мешка едва ли могу дышать.

Меня везут долго. Машина то и дело наезжает на кочки, и меня, словно сломанную куклу, пинает из одного в другой угол багажника.

Из последних сил я перекатываюсь на бок, и вся сжимаюсь. Подтягиваю к себе колени…в попытке защитить. То живое, что сейчас есть в моем животе.

Не знаю, чего так делаю, но почему-то сейчас мне хочется, чтобы ему не было больно.  Пусть я не хочу ребенка, но все равно. Пусть ему не причинят вреда.

Когда автомобиль паркуется, я слышу голоса, а еще отчетливо ощущаю запах бетона. Еще миг, и я слышу, как открывается багажник, и меня достают оттуда, жестко ухватившись за волосы.

Я не могу кричать и двигаться. Все что могу – мычать от дикого ужаса, но и этого меня вскоре лишают.

В глаза бьет яркий дневной свет, когда одним махом с моей головы сдирают этот вонючий мешок, и я вижу перед собой одного их тех уродов в маске.

– Ты заткнешься уже когда-нибудь, тварь?!

И я затыкаюсь. От сильного удара кулаком по лицу, от которого у меня тут же темнеет в глазах, и я теряю сознание.

* * *

– Она живая? Проверь.

– Живая. Дышит. Этого достаточно.

– Вяжи давай. Времени нет.

Медленно открываю глаза, и тут же ощущаю дикую боль в голове. Словно кирпичом по ней дали.

Язык невольно тянется к губам. Скотч все еще есть, но двигать челюстью больно. Тварь. Он сильно меня ударил.

Яркий свет заставляет зажмуриться, но после я все же открываю глаза. С меня сняли мешок, но я все еще не могу двигаться.

Тут же хочу закричать, когда опускаю голову и вижу сидящего рядом мужика, который прямо сейчас старательно привязывает мои ноги к ножке стула.

– Ммм.мммм!

– Будешь орать, снова мешок надену.

Сразу же затихаю, понимая, что он не шутит, а выносить снова тот тухлый мешок я не намерена.

– Понятливая. Это хорошо. А теперь перестань выть, и позвони своему мужу. Прочтешь вот это.