Книга Покровитель для Ангела. Собственность бандита, страница 71 – Екатерина Ромеро

– Нет. Мне нравится. Ты мне очень нравишься.

Не вру, я честна с ним, да и смысл какой? Я сижу перед Михаилом на коленях, вся голая и беззащитная. Мое тело и душа сейчас обнажены перед ним, и он знает, что может делать со мной что угодно.

– Чего ты хочешь, девочка?

– Тебя… – шепчу ему, поднимаюсь, и Миша с легкостью меня подхватывает, прижимает к себе с силой. Один миг, и он впечатывает меня в стену, широко разводя мои ноги и нахально проводя костяшкой руки по моей разгоряченной промежности. Гладит меня там, а меня трясет от похоти и возбуждения, живот сводит, между ног просто пожар.

– Чего именно ты хочешь, девочка? Скажи это. Вслух.

Между нами оголенный ток, мы оба обнажены, возбуждены и голодны до предела. Мое тело пылает, дрожат пальцы, между ног влажно, и пульсирует каждая клетка от его цепкого взгляда, а еще я промежностью чувствую, как в меня упирается член Михаила, и я невольно трусь об него, все так же удерживаемая им на весу, расплющенная у стены, как бабочка.

Руками ухватываюсь за его широкие плечи, льну к нему,вдыхаю его опасный запах и чувствую тепло. Встречаемся взглядами, и я говорю прямо то, что хочу:

– Трахни меня, Михаил.

– Трахнуть? – улыбается, как хищник. – Где таких слов набралась? Накажу.

– Трахни меня, Миша… Накажи!

В его глазах пляшут черти, а возбуждение упирается мне в живот. Бакиров так смотрит на меня, что кажется, хочет сожрать живьем.

– Плакать будешь, Ангел. Будешь реветь.

– Не буду… я хочу. Очень. Тебя.

Трусь об него, как кошка мартовская, и, кажется, Миша перестает сдерживаться. Он крепко перехватывает меня под попу, вжимает в стену и просто набрасывается на меня поцелуем. Рычит, поддерживает меня на весу за бедра, а после приставляет член к промежности и входит. Быстро, резко, одним толчком так глубоко, заставляя вцепиться в его плечи и громко закричать:

– А-а-ай!

– Терпи. Терпи, малыш.

Он большой и входит в меня до упора, но я возбуждена, поэтому мне не столько больно, сколько я чувствую напряжение в животе и промежности.

Возбуждение накрывает с головой, когда Миша, не делая паузы, сразу начинает двигаться во мне. Так сильно, размашисто и жестко, что от каждого его толчка я спиной вбиваюсь в холодную стену, но это все неважно, ведь я с ним сейчас, мы одно целое, я ему открываюсь, доверяю, я ему отдаюсь…

С силой ухватываюсь за его плечи, утыкаясь носом в грудь Бакирову, пока он держит меня на весу и буквально насаживает на себя! Мои груди трутся о его грудь, соски царапают жесткие волосы, по его виску стекает капля пота.

Мы оба мокрые, тяжело дышим, двигаемся и не можем остановиться. Как звери – дикие, голодные, безумные… влюбленные.

Я чувствую его сильные пальцы на своей попе, на бедрах, Миша зажимает меня так, что, наверное, будут синяки, но боли я не ощущаю. Адское желание лавиной проносится по телу, заставляя меня царапаться и стонать в его руках, как бешеную самку.

Мне хорошо, приятно с ним, правильно и грешно одновременно. Двигаться я не могу, я все еще на весу, и то, что мы сейчас делаем, – это просто безумие, но это самое лучшее безумие в моей жизни.

Бакиров рычит, а я громко стону с каждым его толчком во мне, не могу просто молчать. Это так… так сладко, мамочки, мне так…

– А-а-а-ах… ай, Миша, ах… а-а-й! О боже… о боже, боже!!!