Книга Объединенные шрамами, страница 5 – Иви Марсо

— Ты не возражаешь, что из-за шрамов я несовершенна? — спросила она.

Его рука прижалась к ее ребрам.

— Шрамы мне больше всего нравятся в твоем теле. Они свидетельствуют о твоем любопытстве. О твоей силе. Даже в столь юном возрасте ты осмелилась ступить туда, куда не осмелился бы ступить никто другой.

— Кроме тебя, — мягко заметила она.

Его рука скользила по ее коже, пока большой палец не коснулся нижней части ее груди.

— В ту ночь, когда я увидел твой фонарь на опушке леса, что-то потянуло меня. Я понял, что должен последовать за тобой. — он коснулся ладонью ее щеки. — Теперь ты веришь в судьбу?

В голубом лунном свете он выглядел еще красивее, чем когда-либо.Она нежно провела большим пальцем по его шрамам.

— Не знаю, как насчет судьбы, но я верю тебе, Рангар Барендур.

Он запечатлел на ее губах нежный поцелуй, но их прервал скрип открывающейся двери в дальнем конце сада. Замерев, они оба прислушались. Но это была всего лишь горничная, выпустившая кошку, и дверь вскоре снова закрылась.

Брин села, наконец-то застегнув пуговицы на блузке. Она посмотрела на ночное небо за ветвями вечнозеленых деревьев и тихонько вздохнула.

Рангар вытащил травинки из ее волос.

— Ты будешь скучать по этому месту?

— Отчасти, — призналась она.

Он перевел взгляд на звезды.

— В Мире такое же ночное небо, как и в Берсладене. Луна и звезды не меняются. Мы не можем забрать с собой гобелены из замка Мир, но мы можем забрать небо.

Она прижалась к его груди, и Рангар погладил ее по руке. Подняв подбородок, она спросила:

— Есть еще какие-нибудь новости о состоянии твоего отца?

В его глазах на мгновение промелькнула боль, но затем выражение его лица стало суровым… он всегда был солдатом и никогда не хотел показаться уязвимым, даже перед ней.

— За последние несколько дней писем больше не приходило.

Брин почувствовала беспокойство в его голосе. Несмотря на то, что он вел себя так, словно эмоции его не волновали, она знала, как сильно он любил своего отца и насколько сильно беспокоился.

— Он еще может поправиться, — тихо сказала она.

Его челюсть напряглась.

— Моя тетя не позвала бы нас обратно, если бы была уверена в его выздоровлении. Мой отец умирает, и нет смысла притворяться, что это не так. Это сделает Берсладен уязвимым. Я должен разыскать Бродерика и доказать, что он убийца Трея, прежде чем мой отец умрет. В противном случае корона окажется в ненадежных руках.

— Мы найдем Бродерика. — она положила голову ему на плечо, наблюдая, как черная кошка пробирается сквозь розовые кусты, едва различимая в тени. — Как ты думаешь, когда твой отец умрет, Валенден будет претендовать за корону?

Рангар резко фыркнул.

— Только не Вал. У него нет желания править.

— Мне трудно в это поверить, когда многие другие убили бы за то, чтобы стать королем.

— Правда? — он выгнул бровь. — Ты сама только что отказалась от короны.

— Я возложила ответственность на другого человека.

Рангар откинул с лица спутанныеволосы и сел. Он объяснил:

— Вал и наша мать были очень близки. У них обоих была склонность к излишествам и мрачным мыслям, но она смогла преодолеть свои недостатки. Она наставляла Вала на путь истинный, пока была жива, поэтому, когда она умерла, он потерялся. Он сказал нашему отцу, что хочет отказаться от своего наследства. Без руководства нашей матери он не был уверен, что сможет принимать правильные решения. И еще есть проблема в потомстве. Вал был безрассуден в своих связях… из-за болезни он не может иметь детей. Одно это технически лишает его права быть королем, хотя, конечно, при желании Вала это можно было бы обойти.