Книга Лекарство для генерала, страница 36 – Александра Питкевич

– Приятно познакомиться, донья. Харан Кезу Дангарон, к вашим услугам, – кривя губы то ли от боли, то ли от недовольства, шутовски-издевательски поклонился Харан из седла.

– Почему сразу не сказали? – я оглядывалась по сторонам, словно у кого-то был ответ на этот вопрос. Словно кто-то был обязан отчитываться передо мной в подобных тайнах.

– А что быэто изменило? – тихо, словно не желая нарушать какого-то очень хрупкого и едва сохраняющегося равновесия, буркнул Рубер.

Я открыла рот, чтобы возмутиться, объяснить, как это все меняет… и тут же его захлопнула. Не было у меня права требовать от этих мужчин такой откровенности, к которой они не были готовы. Рука невольно метнулась к подвеске, сжав амулет. Не мне их упрекать.

Повозка свернула на небольшую поляну, где в десятке шагов от озера было выложено камнями кострище, и медленно остановилась. Вечер принес прохладу, а от воды тянуло свежестью, но настроение все равно оставалось подавленным. Новые факты и встреча со странными фанатиками давали о себе знать: я была совсем без сил.

– Сейчас сварим кофейку, и жизнь наладится. Еще если кусок мяса с булкой проглотить… М-м-м… – Терн, словно не ощущая напряжения, вылез из повозки, тут же принявшись собирать ветки для костра. Рубер же занялся лошадьми, только пофыркивая в сторону веселого приятеля.

– Я схожу к воде умыться, – тихо буркнула в сторону мужчин, помня, какой конфуз у нас получился на одной из первых стоянок, когда меня застукали с задранными юбками по колено в воде.

– Пусть сперва Жар воду проверит. Это вам не ручей. В некоторых озерах чего только не водится, – предостерег Терн, вешая над разгорающимся огнем котелок.

Мне ничего не оставалось как, сжав в недовольстве губы, ждать Харана. Огонек расседлывал своего коня, считая это дело наипервейшим из всех на привале. Может, он был в чем-то и прав, без лошадей нам никуда не добраться, но я тоже устала от этого дня. И изо всех сил мечтала освежиться.

– Харан, – видя, что мужчина и не думает поторопиться, позвала его. Но в мою сторону и не обернулись. Пришлось чуть придавить свою гордость, и все же подойти к нему ближе. – Харан, я бы хотела умыться.

Меня удостоили внимательным, нечитаемым взглядом. Мгновение между нами висела тишина, но потом Харан все же кивнул.

– Идемте, донья.

Я шла позади мужчины, разглядывая его прямую, какую-то упрямую спину, и пыталась понять человека передо мной. Выходило, что Огонек куда сложнее, чем я могла себе представить. И что оснований для этого похода у него ничуть не меньше, а то и больше, чем у меня самой. Каково это – отвечать за целое войско? Знать, что их можно вернуть к жизни и не иметь способа с этим справится?

– Я хочу извиниться, – тихо произнесла, зная, что мой голос достаточно хорошо различим в наступившей тишине ночи.

– За что же? – с различимой усмешкой уточнил Харан, приседая у кромки черной воды.

– Это было грубо с моей стороны: упрекать вас в нечестности. Я не имела права на это. Просто была сильно удивлена, когда поняла, ктовы на самом деле.

– Забудьте. Это такие мелочи. Нам с вами еще так много времени предстоит провести вместе в дороге, что подобные ситуации рано или поздно все равно будут происходить.

– И все же я чувствую себя виноватой.

– Хорошо. Если вам угодно, извинения приняты, – мужчина не обернулся, но я заметила легкий кивок. Затем Харан опустил ладонь в воду, пошевелив пальцами.