Книга Дикий дракон для принцессы, страница 106 – Анна Осокина, Анита Милаева

Мне больше ничего не мешало, чтобы произнести речь для своего народа. Я сообщила об убийстве королевы, о подлости Карзена и о том, что объединила силы с княжеством Крилорн. Сказала, что люблю каждую из них и буду рада служить своему народу. На глазах у многих дракайн выступили следы, ведь какими бы мы ни были сильными в бою, но все равно мы остаемся женщинами.

Когда последние из врагов скрылись в лесах, наступила тишина. Я подняла руку, призывая дракайн встать, опустилась на землю и медленно прошла среди них, чувствуя тепло их взглядов. Мы победили! Осталась самая малость — покарать Карзена.

Элайна

Карзена мы нашли в одной из башен. Он наблюдал оттуда за ходом сражения, а, увидев, что проиграл, попытался забаррикадироваться. Только это оказалось бесполезно. Мои дракайны, которые преодолели весь путь из Крилорна в Эревас, выбили двери как раз в тот момент, когда Карзен натягивал на шею петлю. Загнанный в угол, он попытался уйти из жизни быстро. Только я не могла даровать ему безболезненную смерть.

Предателя казнили на главной площади спустя несколько дней после всех событий, когда мы навели порядок в королевстве. Казнь была долгой и мучительной. Бывший посол умолял прекратить его мучения, но получил за все свои злодеяния сполна. Я не жестока по своей сути, но не могла показать слабость перед народом.

Одна из его приспешниц во всем созналась, сказав, что собственными глазами видела, как Карзен заколол королеву. За ее признание я подарила ей легкую смерть. Но ни один из предателей не был отпущен. Поплатились все.

Обманутых же Карзеном дракайн, которые прямо на поле боя сдались и перешли на мою сторону, я не стала наказывать. Они лишь хотели защитить свое королевство, думая, что на нас напали дикие.

В покоях матери я нашла два письма — для меня и Валенсии. Она написала их за несколько дней до смерти. Королева не знала, что умрет от рук предателя, но прекрасно осознавала, что болезнь не пощадит ее, и готовилась к уходу. Эти послания позволили нам с сестрой лучше понять мотивы поступков нашей матери и то, почему она порой была с нами так строга.

Первое, что я сделала, когда закончилась череда казней, — отправилась вместе с сестрой в склеп к матери. Мы провели там некоторое время, прощаясь с ее телом, запечатанным навек в огромном малахитовом саркофаге, инкрустированным драгоценными камнями. Мы с Валенсией плакали и смеялись, вспоминая самые трепетные моменты рядом с матерью. Сестра все прижимала к груди последнее письмо королевы Нирлайны. Да, она не была самой нежной матерью на свете, но хороших воспоминаний оказалось предостаточно.

— Она нас любила, Ленси, — уверенно произнесла я, уже выходя из склепа. — По-своему, в довольно жесткой манере, но любила.

— Я знаю, Элайна, — вздохнула сестра. — И я ей во многом благодарна. Теперь я понимаю, что она никогда не делала мне скидку на то, что я не имею вторую ипостась,не потому что не любила, а потому что хотела, чтобы я выросла такой же сильной, как ты, чтобы в случае чего и я могла достойно занять трон.

Я крепко сжимала ладонь сестры, пока мы шли по коридорам замка, поднимаясь из самых глубин склепа, что находился под землей.

— Кстати о троне, — сказала я, когда мы вошли ко мне в покои, где за моим письменным столом уже сидел Саркайн, рядом с ним склонился над свитком его младший брат.