Книга Играя в жизни. Полное издание, страница 129 – Мери Ли

– Нет.

После того, что он мне сделал, я не буду давать ему то, что он попросит.

– Он будет калечить тебя, – продолжил доктор. – Не пройдет и недели, как твое тело вынесут отсюда и выбросят у задних ворот. Не будь дурой, выбери жизнь.

Доктор снова посмотрел на меня.

– Не могу, – призналась я.

– Могу вколоть тебе препарат, и ты просто уснешь.

Надежда на появление Чейза скукожилась в углу страха и отчаяния, но она еще была со мной. Мне нельзя спать. Категорически.

– Нет.

– Поставлю укол, и боль не придет в течение пары–тройки часов. Точнее, она снизится, но постепенно будет возвращаться, – говорил доктор, продолжая штопать.

Это уже что–то.

– Я смогу пользоваться рукой?

– Нет. Она онемеет, примерно на час.

Вот черт!

– Тогда нет, – прошипела я сквозь стиснутые зубы.

Он смотрел на меня, как на чокнутую, может, так оно и было. Я уже ни в чем не была уверена, в своем благоразумии в том числе.

– Часто он такое делает? – спросила я.

Старик поджал губы, он так и не ответил, но мне все стало ясно без слов. Велас реальный маньяк. Когда я думала, что он чудовище, я даже не подозревала, насколько преуменьшала его необузданное долбоебство.

– Готово, – сказал доктор и стал собирать свои инструменты. – Я все же поставил тебе укол.

Я посмотрела на руку, она была перебинтована, но было отчетливо видно, что на ней осталось всего четыре пальца. Цена секрета Чейза. Его я тоже ненавидела. Как и весь проклятый мир. Я чувствовала, что мной воспользовались и бросили. Я никому не была нужна. Доктор поднялся и, не смотря на меня, отправился к двери, как только он покинул комнату внутрь вошел Велас.

– Не думал, что вечер будет столь увлекательным, – чуть ли не пропел он.

– Что тебе от меня надо? – спросила я, отползая к окну.

– Послушание, преданность, секс. Пока все. Ну, хватит сидеть, поднимайся, ты так и не разделась.

Подняться удалось только с седьмой попытки. Словно в мизинце была вся сила, что имелась в теле, и теперь я была ее лишена. Когда я выпрямилась, Велас кивнул и приказал раздеться. Я расстегнула лифчик, и он упал к ногам. Потянулась к трусам, в дверь снова постучали. Я протяжно выдохнула, а Веласвыругался матом и пошел открывать. Я даже не старалась прикрыться, наблюдала за каждым шагом Веласа, ожидая, что он сейчас снова бросится на меня. Тем временем он дошел до двери и, распахнув ее, заорал на того, кто был по ту сторону, но все же он выслушал пришедшего, и тихо выругавшись, вернулся в комнату, со злостью поднял ошейник и направился ко мне, я отступила.

– Не беси меня еще больше, – сказал он и сжал губы.

Я приказала телу не двигаться. Он пристегнул ошейник, а потом зацепил веревку к кольцу над кроватью. Велас вышел и запер дверь с той стороны. Я осела на матрас, рядом была моя кровь, и тихо заплакала. Я жалела себя и считала, что весь мир был против того, чтобы меня перестали калечить, унижать и считать ничем. Последняя мысль отрезвила. Слезы словно по мановению волшебства прекратились, и я подняла взгляд на кольцо.

А как еще ко мне могут относиться? Как? Сижу тут вся такая забитая и рыдаю вместо того, чтобы пользоваться возможностью и попытаться сбежать. Передо мной по–прежнему стояла задача – открыть ворота. Я поднялась на мягкой кровати, ноги проваливались в перине, подойдя к штырю, попыталась его выкрутить, но он был намертво прикреплен к стене. Левая рука мешала больше, чем помогала, я старалась не думать, что лишилась пальца, лекарство доктора действовало, я не чувствовала конечность вплоть до локтя. Я стала дергать веревку, но и это не помогало. Спустившись к кровати, открыла ящик и достала еще одни ножницы, маленькие, и бесполезные. Я попыталась разрезать веревку, но она была прочнее металла. Снова поднявшись на кровать, я стала ковырять стену по бокам от штыря. Я делала это с остервенением, била и била, корябала и корябала, пока рука не рухнула вниз не в силах подняться. Бинтом утерла остатки слез и снова принялась за дело, корябала, а потом дергала и тянула за веревку. Была бы у меня вторая рука, то шансы были бы больше, но работать пришлось с тем, что имелось.