Книга Бард и Сердце святых клинков, страница 37 – Анна Лучок

― Она отделалась лёгким испугом, но если бы я не прибыл к вам, боюсь, всё могло бы кончиться плохо. ― Спустившись уже у самого выхода из таверны, Кайн почти плюнул мне в лицо, ― Через три дня она будет в порядке и надеюсь, за это время тебе не придёт в голову спрятать её. Я лично буду просить о повешенье, недорослик.

Я лишь кивнул и так и остался смотреть, как святоша уходит за поворот улицы. Что это вообще было? Может, он подумал, что мы всё это время скрывали Эмму и только сейчас из-за её состояний обратились за помощью? Я дёрнул плечами и поспешил обратно в комнату. Ганс опустил голову на стол и действительно уснул. Оно и к лучшему, пусть отдохнёт.

― Хаген, кто это был?

Я вернулся в комнату сразу же, как провёл Кайна, мне стало совсем не по себе от этого священника, но он помог, и Эмма очнулась. Она всё ещё была бледной, немного дрожала и опиралась руками о кровать. Подойдя к кровати, я присел на стул и провёл по её растрепавшимся волосам, чуть улыбнулся.

― Всё хорошо, Лучик, это правда был священник. Как ты себя чувствуешь?

― Паршиво, очень холодно…

― Ложись тогда отдыхать, я останусь с тобой на ночь, ― оглянув комнату заметил пару подушек на полу, ― Если что-то понадобится, буди меня.

Отлучился в свою комнату за одеялом, а когда вернулся, Эмма уже спала. За окном только начинался закат. Я совсем забыл о своём исцарапанном лице и сейчас легонько касался корочек. Глаза были целыми, а это заживёт рано или поздно. Ощупал сам себя, нашёл пару синяков на спине, руках, но в остальном, кажется, я отделался лёгким испугом. Даже глаз, который был заплывшим, после битвы сейчас лишь виднелся тёмно-фиолетовым синяком в зеркале. Нам повезло…

В мэрии сказали, что у нас есть неделя и нужно выдвигаться в академию. Почему именно неделя? Они так боятся потерять контроль над новым святым?

Чуть поморщился, устраиваясь рядом с кроватью, пол был слишком жёстким, но это меньшая боль, чем испытала Эмма. Я слишком виноват перед ней.

Ночью в комнату заходил Ганс, скрип двери разбудил меня, не сразу привыкнув к темноте, разглядел, как трактирщик зовёт меня выйти. Оставив одеяло на плечах, побрёл в коридор.

― Как Эмма? ― тихо, хрипло произнёс Ганс.

― Уже лучше, она просыпалась на закате, смогла попить и уснула снова, ― я выдержал паузу, не был до конца уверен стоит говорить о священнике, но всё же решился, ― Приходил священник, он помог ей прийти в себя, дал лекарства.

― Она не святая!

― Нет, хватит, просто смирись, ― я чуть поморщился.

― Ни за что, она моя дочь и она не может быть святой.

Я, кажется, разглядел, как сверкают глаза Ганса, эта фраза уже порядком набила мне оскомину, а его упёртость просто поражала. Надеюсь, передо мной не встанет выбор защитить Эмму от похищения её же отцом? Он ведь не станет убегать с ней в глухую деревню, не потащит её насильно?

― Я хочу, чтобы ты ушёл…

― Что? — это выбило меня из потока мыслей и сонливость просто сдуло.

― Убирайсяиз таверны, я закрываюсь.

― Подожди, но… мне некуда идти. Дай хотя бы остаться до утра.

― Нет. Хватит, это всё из-за тебя началось, ― Ганс не смотрел на меня, отвернулся к окну в конце коридора.

Это всё меняло. Может, мне стоит украсть Эмму? Или забаррикадироваться в комнате и позвать стражу? Зачем он всё только усложняет?