Книга Пораженные, страница 33 – Р. Д. Бейкер

Каждую ночь я в ужасном состоянии. Почему, черт возьми, почемуэта женщина доводит меня до такого состояния? Я не понимаю. Иногда ночами это меня злит. Я не хочу так себя чувствовать. Я пытаюсь оттолкнуть это. Я хожу в спортзал каждый вечер и вымещаю свое разочарование на боксерском мешке. Но как только я остаюсь один в своей постели, вокруг меня ничего, кроме мягкой темноты, а она рядом. И я сдаюсь этому видению каждый раз.

Однажды вечером я спускаюсь со смотровой вышки, как раз в тот момент, когда небо начинает окрашиваться в оранжевый цвет, и кто-то зовет меня. Я поднимаю глаза и вижу, что Браун направляется ко мне, приветственно подняв руку.

— Сайлас, мне нужна твоя помощь, чувак.

— Что тебе нужно? — спрашиваю я, спрыгивая с последней ступеньки лестницы.

— Я должен был дежурить в душе, но только что подъехали грузовики, и мне нужно проверить припасы. — Он тычет большим пальцем через плечо в сторону душевой кабины. — Можешь пойти посмотреть, как моются мешки с кровью?

— Да, без проблем.

Он разворачивается на каблуках и спешит через территорию.

— Спасибо! — бросает ончерез плечо.

Я подхожу к душевой кабине, глядя на оранжевое небо над головой. Воздух немного прохладнее, чем был, не удушающе горячий. Интересно, какой сейчас воздух в Лондоне? Я не был там больше 12 лет. Все равно сейчас все разрушено, смотреть больше не на что.

Где-то там могилы моей семьи. Мои младшие брат и сестра, моя милая мама. Интересно, боролся ли мой отец, защищая их, до самого горького конца? Если бы он проводил свои дни, повторяя:

— Я знал это, я знал, что это случится.

Если бы он винил меня. Если бы он сказал им, что именно поэтому меня держали подальше от них. Мое горло сжимается, когда я вспоминаю его последние слова, обращенные ко мне.

Ты монстр. Ты все разрушаешь. Так было всегда.

Я открываю служебную дверь в душевой блок, в боковую комнату с односторонним зеркалом. Люди входят друг за другом, в руках у них бутылки с шампунями и куски мыла. Вода начинает течь, когда я сажусь на синий офисный стул, рассеянно вращаясь взад-вперед, на самом деле не наблюдая за тем, что происходит по другую сторону зеркала. Что они собираются делать? Швырнуть мыло? Это нелепо.

Я бросаю случайный взгляд на обнаженные тела в душной комнате. Все размеры, все возрасты, татуировки, шрамы и растяжки. Мне всегда нравились тела с художественной точки зрения. Каждое из них уникально, завораживающе и по-своему глубоко красиво. Я скучаю по этим урокам натурфилософии.

А затем фигура в левом углу комнаты поднимает гибкие руки, чтобы провести пальцами по длинным светлым волосам, и мой желудок мгновенно наполняется вихрем. Я наклоняюсь вперед, стул громко скрипит от резкого движения.

Это Джульетта. Конечно, это она. Вода стекает по ее длинным ногам, оставляя на них мыльную пену. Она намыливает руки, проводит ими по груди, закрыв глаза и слегка запрокидывая голову под струями душа. Я чертовски завидую этой воде, этому мылу, которое деликатно скользит по ее коже, между грудей, по ее заднице.

Возьми себя в руки, Сайлас. Господи, твою мать.

Она поворачивается лицом к зеркалу, давая мне полный обзор своего тела. Она проводит пальцами по голове, промывая волосы, когда ее глаза все еще закрыты. Легкая улыбка появляется на ее полных губах, лицо расслаблено. Может быть, она представила себя перенесенной в другой мир, в тот, куда она только что вернулась последня, проведенного на пляже, соленом и нагретом солнцем.