Онлайн книга «Крепостная»
|
Радости в этом было столько, что время не чувствовалось. Засыпая только когда темнело, а вставая с первыми лучами солнца, я горела своим делом. Подумала и продала навязчивому Бохаю шкатулки с цветами, прибереженные для осенней ярмарки, отнесла купцу Илье Федоровичу несколько круглых и овальных поделок. Часть была расписана под крашенки, а часть листьями черники с ягодами по светлому фону. Деньги, за исключением некоторой мелочи, отдавала Осипу. Не только потому, что материал нужно покупать на что-то, а усадьбу содержать. Просто мне они были не нужны. Мне нравилось расписывать, придумывая новые и новые сюжеты, нравилось продавать и наблюдать, как растёт спрос. Наверное, я просто тешила свое самолюбие. Но коли это приносит и деньги на содержание дома, значит, можно было не сильно переживать за гордыню. Съездив в назначенное время в Троицк и просидев в чайной на всякий случай до трех часов, я не дождалась ни одного претендента. Заехала в издательство, ведь соискатели могли прийти туда. Но там для меня тоже не было никаких новостей. Уговорив Фирса, я решила навестить Лидию. Если бы он отказался, деваться ему все равно было бы некуда: ведь я везла ей гостинцы. Сердобольная Нюрка, растроганная до слез рассказом Фирса про то, как старушка ела пирожки с ливером, напекла пирожков, завернула в тряпицу горшочек топленого масла и, подумав, добавила к гостинцу хороший ломоть копченого мяса. Я везла шкатулку с пионами, расписанную слоями, как это делала с подносами. И ехала я расстроенная. Потому что, как оказалось, мне подвластны не все тайны этого мастерства. Людей я нарисовать не смогла. Даже не лица, а просто силуэты выходили у меня криво и косо. Потратила я на пробы почти неделю. И пришла к выводу: я не художник! Руки опускались. Но некоторое время спустя яснова приступала к делу. Сидя за столом скромно, но со вкусом обставленной гостиной, наблюдала, как приодевшаяся, даже несколько помолодевшая Лидия накрывает на стол. — Я хотела привести вам работу с миниатюрой, но не осилила, Лидия Львовна. Как бы мне сейчас помог ваш супруг, - с горестью протянула я ей шкатулку. Она присела, взяла пенсне, принадлежащее когда-то, видимо, тоже мужу, и рассмотрела крышку с особым вниманием. Удивило меня то, что женщина не открыла шкатулку, не осмотрела со всех сторон, как это делали остальные. Интересна ей была только живопись. — Самоучка? – не отрываясь от блестящей крышки, спросила она. — Да, - я тяжело вздохнула и принялась пить чай. Странной она мне казалась. Странной и какой-то… я даже не знала, как это описать: не такой, как все женщины, которых я здесь узнала. — Техника интересная. Два раза лаком проходишься, чтобы приподнять лепестки над предыдущими? – снова спросила она. — Иногда… — А надо всегда одинаково, иначе соотношение высоты меняется. Кажется: чего там - толщина лака? А визуального объема дает ого-го! Сама придумала? – она наконец подняла на меня глаза. — Почти. Кое-что подобное видела, решила испробовать, - ответила я, встретившись с ней взглядом. — Молодец! Но миниатюры ты не сможешь писать. Для этого нужно учиться. Долго и тщательно! Художник нужен. Прелесть этих миниатюр в том, что выполнены они максимально приближенно к оригиналу. Видела? На некоторых лицах там ухмылка, а кто-то из них словно вот-вот заплачет? |