Книга Просыпайся, любимый, страница 103 – Екатерина Политова

— Винсент, уезжай из города. И не возвращайся, пока всё не закончится. Это приказ.

— Слушаюсь, хозяин, — проговаривает парень. Ослушаться он не посмеет.

Катану убираю под плащ и выхожу, спрятав лицо под капюшоном. На улице начинает капать дождь, хоть и светит солнце.

Слуга сказал мне адрес, этаж и квартиру, где живет Фаола. Чувствую себя кошмарно тяжелым, будто в весе прибавил в три раза. Выхожу из лифта на её этаже. Если её нет и здесь, то пойду в поместье. И буду пытать её мать, если Фаолы не окажется и там.

Останавливаюсь возле двери, потому что она едва заметно приоткрыта. Прислушиваюсь. Ни шороха. Медленно иду вперед, поддерживаю пальцем дверь и осторожно открываю.

Захожу и замираю как истукан. Взгляд сразу падает на яркую гостиную. На пол. На кровавые разводы на нем.

Стискиваю челюсть и прохожу дальше. Катану не достаю, потому что кровь уже засохла и её немного.

Это наверняка её кровь… И я чую по запаху тут везде Хаос. Эту едкую мерзко сладкую вонь. Рваная куртка Фаолы валяется чуть дальше у окна и на ней тоже кровь. Стискиваю ножны катаны, не отводя от неё взгляд.

На меня накатывает странное чувство, непривычное, неприятное… Я в замешательстве. Прохожу дальше по квартире, драки не было… Фаола без магии, она не смогла бы сопротивляться или даже хотя бы отбиться от них.

Слабая, без магии, зачем ты сюдапошла?

Наклоняю голову и зажмуриваюсь, гоню старые образы прочь. Кристина тоже не смогла защититься. Не смогла…

Я не просто боюсь, а в ужасе. Не позволю этой истории повториться, если он пришлет мне её сердце, я всё разнесу. Вначале пойду к нему, а потом разнесу этот город, камня на камне не оставлю. Я всё живое убью. А всё мертвое из-под земли достану.

Меня начинает трясти от злости и магия на это реагирует, голова начинает кружиться.

Урсула фон Стредос будет первой в моем списке. Они с Вердером заодно.

Собираюсь уходить и замечаю край какой-то книги, торчащий из-под дивана. Наклоняюсь и достаю.

Фу. Фу… Это дневник предателя. Ублюдка, убившего Кристину! Сжечь. Сже-е-е-ечь! Но я держу его в руках и не решаюсь. Что мне делать с этим дерьмом? Читать я это не собираюсь. Но Фаола то читала. Что она вообще здесь делала?! Вдруг он ей нужен? Но я так безмерно хочу это сжечь… Надо куда-то это убрать из рук, пока и правда так не сделал.

Дневник брезгливо сую обратно под диван. Сомнительно, что Вердеру он вообще интересен. Не знаю, кому эта дрянь может быть интересна. Кому надо тот и достанет. Я это не сжег и подожду за это благодарность.

Слышу шорох за барной стойкой и иду туда. О, ещё один мертвец. А я смотрю трупы эта девушка очень быстро прибирает к рукам. Это же я убил его тогда. Мужчина, помню его - сомелье. Козлина, отравивший вино и заодно и Фаолу. Но душа в нем какая-то другая. Мечется внутри, хотя тело не повреждено. Душа мечется из-за хаоса, не может уцепиться за сосуд. Это дело поправимое - хаос без души прекрасно выжигается огнем.

Поднимаю труп за барной стойкой. Горящие мертвые тела, которые при этом могут шевелиться это, конечно, очень весело. Мне нравится. У трупа горит голова и глаза. Я, честно говоря, никак не могу понять, как поднимать их не горящими…

— Ты идешь со мной, — говорю ему.

Труп кивает. Ого, оно меня понимает.

Через Мертвые Земли и благое возмущение Геррии возвращаюсь в дом, забираю цербера, меняю вонючий старый плащ на черное пальто.