Книга Просыпайся, любимый, страница 45 – Екатерина Политова

Из кухни Рафаэль ведет меня в гостиную и указывает на диван перед камином. А потом отпускает меня и уходит, оставив одну.

Вот сейчас ты должна сбежать Фаола. Вот сейчас. Беги. Закрываю глаза. Но что потом? Мне всё равно придется к нему вернуться. Вердер найдет другие пути давления. Я в ловушке, я в каком-то жутком капкане…

В доме довольно тепло и в толстовкестановится жарко. Снимаю её и бросаю на спинку дивана, оставшись в одной футболке, которая, кажется, гарью не пахнет. Гостиная освещается двумя слабыми напольными лампами. Остановившись возле окна, за которым только тьма, разглядываю себя. Неуверенно провожу рукой по растрепанным волосам и вздыхаю… Каждый раз Рафаэль превращает меня в какое-то жалкое подобие меня самой.

Поднимаю глаза и вздрагиваю, увидев его отражение в стекле. Оборачиваюсь, когда он опять подходит слишком близко. На нем темно-изумрудная рубашка, застегнутая едва ли на пару пуговиц. Рафаэль упирается одной рукой в стекло возле моей головы и наклоняется к моему лицу. Застывает, разглядывая меня, его взгляд опускается чуть ниже, на мои губы, а не знаю, как реагировать. Он нависает надо мной, высокий, жуткий… безумной красивый. Безумно опасный. Надо было бежать.

— Что тебе от меня нужно? — шепчу я.

— Скоро поймешь, — хрипло отзывается Рафаэль и вдруг целует меня. Аккуратно прижимается горячими, мягкими губами. Не давит, не напирает, хотя я его ожидала. Берет меня за запястье и кладет мою дрожащую руку себе на шею, медленно проводит теплыми пальцами по предплечью, потом по плечу. От этого прикосновения мурашки идут по телу. Потом проделывает такое с другой рукой, опять запястье, предплечье, плечо. Очень медленно, я почти перестаю дрожать. Сердце бьется как дикое, а мозг не может решить бить, бежать или перестать сопротивляться. Позволяю себе подняться пальцами к его затылку. Но Рафаэль отстраняется и говорит тихо, но твердо:

— Нет, твои руки лежат там, куда я их положил, Фаола.

Его ладонь ныряет мне под футболку, сжимаясь на талии. Рафаэль целует меня в шею, прикусывая кожу, и меня это слегка пугает, потому что я помню о его острых зубах. Но я откидываю голову назад, упираясь затылком в стекло, потому что мне очень приятно. Потому что он не делает мне больно. Каждое его движение осторожное, медленное, неторопливое. Мне становится горячо. Мне жарко!

Когда его пальцы ползут по позвоночнику, это заставляет меня выгнуться, упереться в него грудью. Он снова целует меня в губы, но на этот раз более нетерпеливо, страстно. Его язык проникает мне в рот, он словно пробует меня на вкус. А я отвечаю забывшись, закрываю глаза, вцепившись в его шею. Рафаэль так сильно прижимает меня к себе, чтодва слоя тонкой ткани между нами - его рубашки и моей футболки, кажутся уже просто лишними.

Он останавливается и чуть приподняв голову, расплывается в широкой белозубой акульей улыбке.

— Вот и наигрались, — смеется Рафаэль. В глазах играет зловещее пламя.

Я не сразу понимаю о чем он. Но когда вдруг доходит, то меня бросает в ледяной пот. Его рука замерла точно там, где в позвонке чуть выше поясницы, вживлена кость Геррии. Как он её нашел? Как почувствовал?!

— Это было слишком просто, — Рафаэль не может сдержать победного смеха.

Я инстинктивно дергаюсь, но он стискивает меня ещё крепче.