Книга Институт благородных дэвров, или Гувернантка для варвара, страница 100 – Анна Ледова

– О-оо, – смутилась Анна-Ка. – Тут такое дело, госпожа Ризе… Сами понимаете, здесь столько мужчин, а она девочка молоденькая…

– Таки изменила мужу? – ахнула Мелли. – Вот знала я, что добром этот брак не кончится! Ну, шутка ли, когда супруг на тридцать лет старше!.. Вот не зря у меня порой руки чесались эту чертовку Фиону выпороть!

– О, кажется, герцог Астерби с этим и сам отлично справился, – захихикала леди. – Нет, нет, ничего такого не случилось! Боги, я себя чувствую такой сплетницей … В общем, дело было так: мужчины здесь видные, конечно, никто не поспорит. А герцог Астерби, он… ну… немолодой, сами знаете. Темперамент не тот, сам-то он человек тишайший и очень мягкий. Вот Фиона и давай молодымдэврам глазки строить. Сначала тайком, а потом и вовсе не стесняясь мужа. Вот только дэвры этого не оценили. Ну не принято у них на чужих жён засматриваться! И если жена по сторонам глядит, то это мужа недосмотр… В общем, поговорили дэвры с герцогом. К тохунге его отвели – это шаман такой местный. Тохунга поколдовал маленько, зелье какое-то герцогу дал. Что уж там у них в фаре потом творилось, я не знаю, но дом их ходуном ходил – наш-то фаре соседний: и видели, и слышали… Орала Фиона знатно, так что, может, и выпорол. А потом снова орала, но уже на другой лад… В общем, медовый месяц у них, кажется, начался наконец – неделю уже из дома не выходят… Да, девочки, уж простите, что я так напрямик! В Вельтарингии этого бы деликатно не заметили, не то что вслух стали обсуждать, а тут вся деревня этому радовалась! Всю неделю их и подкармливают да песни свои под окнами поют – вдохновляют, вроде как…

– С этих дикарей и свечку подержать станется, – буркнула Мелли, но разулыбалась, не сумев сдержать радость за свою «малютку». – Что ж, может, и выйдет толк из этого брака…

Внезапно барабаны умолкли, а мои хойя отделились от прочих жителей Таваики и скучковались у самого высокого костра. Наступила тишина, разбавляемая лишь шумом прибоя и треском поленьев.

– Нгеро хака, – с благоговением зашептали дови по соседству. – Танец воина! Да будут сегодня духи к ним добры!

Последним к хойя присоединился Чёрный Вепрь. Он застыл, грозно оскалившись и подняв вверх выгнутые колесом руки со сжатыми кулаками. Брови его сошлись на переносице, а в глазах загорелся синий огонь. Первый удар колотушки в барабан прозвучал оглушительно громко.

– Р-РРА!!! – трубно проревел кайарахи и с силой ударил себя по широко расставленным ногам, чуть присев.

– Х-ХХА! – выдохнули хойя, страшно выпучив глаза.

– КА́ МАТЕ! – взревел Риедарс, вывалив язык до подбородка.

– КА́ ОРА! – изо всех сил заорали дэвры, воздев кулаки к небу и раздувая щёки.

Я не понимала, что происходит, но оцепенела от жуткой картины. Это было страшно. Барабанщики били редко, рвано, но ужасно громко и в самые неожиданные моменты. И каждый удар сопровождался диким выкриком Чёрного Вепря. Глаза его налились кровью; тело, обильно смазанное маслом, в отблесках костра казалось до невозможности напряжённым. Он будто впал в транс, выпучив глаза и яростно вращаяими, нанося резкие сильные удары кулаками по груди, ногам и плечам с очередным непонятным воплем.

Удары в барабаны постепенно складывались в ритм – пугающий, злой. И тем агрессивнее и грубее становились движения хойя. Они с силой топтали землю, трясли головами, выкрикивая непонятные слова. Скалились, строили жуткие гримасы, пучили глаза, били себя, вываливали языки на всю длину. Поначалу кричали вразнобой, но со временем звуки ударов и вопли слились с боем барабанов. Этот яростный дикий танец – если это был он! – завораживал своим ритмом. Как удав гипнотизирует жертву, когда та не может пошевелиться от ужаса, так и я, замерев, во все глаза смотрела на чудовищные пляски безжалостных воинов.