Онлайн книга «Институт благородных дэвров, или Гувернантка для варвара»
|
– Расцвела-то! – ахнула Мелли, когда мы впервые навестили Магрету после того памятного вечера. По традиции молодожёнов не тревожили три дня, а после несли им подарки. – Но свадьбу-то можно было и поприличнее сделать, а то что это – на колени бухнулся, верёвочку на шеи повязали да и всё… Вот где мой братец-обормот пригодился бы! Думаю, он и здесь уж такой праздник сумел бы закатить! Дови прыснули со смеху. И объяснили, что это пока была не свадьба. В нашем понимании это ближе к помолвке. Ритуальный брак будет, когда молодые немного поживут вместе, первоначальныйпыл стравят. А то «негоже на горячие головы», как сказали они. Мол, если просто свербит в причинном месте, то это одно, пусть себе развлекаются. А как поутихнут страсти, так потом на трезвые головы и все сопутствующие ритуалы будут. Опять же, сначала у матери невесту нужно выкупить честь по чести, очищение у тохунги пройти, а для хойя – ещё и испытание у воинов: что достоин жену себе взять… Имельда захлопала глазами и, кажется, подумала о том же, что и я. Да, я уже знала, что к постельным забавам до брака в Дэврети относятся спокойно, как к обычному делу. Но и мне передалось волнение компаньонки, на её лице явственно читалось осуждение: как так – «не брак»? Это её «малютку» просто так попользовали? А если бросит?!.. Я её опередила: – Скажите, уважаемые дови… А… Часто случается так, что после такой церемонии… Ну, вот как Эхру с Магретой тогда благословили на… На пробный брак, получается? Что после него дэвр от настоящего, постоянного, отказывается? – Ты что ж такое говоришь, дочка? – удивилась Атурунга, а остальные посмотрели на меня, как на заговорившее дерево. – Да как же сынок мой откажется, если полюбил уже? – Сердце он ей своё отдал – не видела разве? – При всех же к ней подошёл! – Это как официальное заявление: «вот моя избранница», – пояснила Ингрид. – А если дэвр просто поразвлекаться хочет, а дови не против, тогда вдвоём только сговариваются. А тут-то всё на людях! – Но… – мялась я. – А если передумает? Другую, например, встретит за это время, заново полюбит… У местных дови лица вытянулись, улыбки сползли. Теперь на меня смотрели уже не как на неразумное дерево, а как на беса-искусителя какого-то. Некоторые нахмурились, и я впервые почувствовала от них волну негодования в свой адрес вместо неизменного дружелюбия. – Дэвры только раз сердце своё отдают. И на всю жизнь, – тихо сказала Ингрид, мать Юна. – Однолюбы они, не знала разве, тесса? Как найдут свою ту самую, так и не нужен им никто больше. – А вот есть такие дови, которым не по душе подаренное сердце. Ни себе ни людям, – одна женщина смерила меня неприязненным взглядом. – А дэвр потом до смерти бездомком ходит, и без сыновей ему на том свете позор один от предков… – Манаи́а! – резко оборвала её уже знакомая мне Агна. – В своём фаре поэ в банановые листья заворачивать будешь! А в чужой не лезь! – Ой, кстати, –засуетились остальные дови и быстро сменили тему. – Не приплыли ещё новые поти? Накормить же рыбаков надо! Хотя бы фаре им срубить успели, будет, куда поселиться на первое время… Чтобы тоже отвлечься от взволновавшего меня разговора, я спросила дови, что это за рыбаки. – Так с Парараихи же! И с Мати-Нгакоре. На Мота Нуи переселяются. Ну, хотя бы немного их там, сами острова-то – с крылышко ниананни! |