Онлайн книга «Сердце Вьюги»
|
Дракон шумно втянул воздух, заклокотал где-то внутри, попытался встать и не смог. Паутина, уходящая в снег, натянулась, завибрировала, но не отпустила его из своего плена. Он снова потянулся ко мне и обессиленно замер, прижавшись носом к моей ладони. Прощался… А я не могла! Не хотела его отпускать! Пусть не мой, пусть все эти годы жил, не вспоминая обо мне. Просто не могла и все… Если кто и мог его спасти, то только я. Потому что эти нити, эта коварная смертоносная паутина, были ничем иным, как проклятием, которое я выплеснула в этот мир, сходя с ума от боли. Оно родилось в тот самый миг, когда бедная Бри, жертвуя собой, кусок за куском снимала сожженную плоть с моего нового тела. Вырвалось на волю, зацепив мою спасительницу и устремилось дальше, к тому, кого я винила в своих бедах. Это мне объяснила Фрайя еще в первый год моего пребывания на острове. Сказала, что так бывает, когда новоявленная ведунья испытывает сильную боль. Она выплескивает ее, обличает в форму проклятья, чтобы наказать того, кто посмел так сильно обидеть. Выбирает свою цель и наносит необратимый удар Я не была истинной ведуньей и ничего не выбирала. Просто выплеснула, не понимая, что делаю, а потом, когда наставница рассказала мне о проклятии, была уверена, что оно досталось Барнетте. Оказалось, его принял на себя ледяной дракон. Три года оно зрело где-то внутри него. Три года набиралось сил, чтобы однажды прорваться наружу и забрать свое. Ненавидела ли я его настолько сильно, чтобы позволить умереть? Позволить превратиться в бездыханную ледяную глыбу? Нет… Я прошла вдоль длинной шеи, ведя пальцами по колючему переплетению нитей, чуть пригнувшись, пролезла под бессильно опущенной лапой и остановилась напротив тяжело вздымающейся груди. Где-то там за броней из чешуи едва билось драконье сердце. — Я не дам тебе остановиться! С этими словами я принялась сдирать паутину. Она нарастала, но я сдирала заново, слой за слоем. Моей целью не было очистить всего его от пут проклятия. Конечно,нет. Это было невозможно. Я искала материнскую нить. Ту, на которой все держалось. Руки покраснели от холода, но я продолжала сдирать комки липких нитей. Потом схватила с земли нож, оброненный одним из захватчиков, и принялась ковырять им. Срезала и отгибала целые пласты, пока наконец не добралась до драконьего тела, цвета расплавленной стали. Материнская нить проклятья была на месте. Толщиной она была с руку младенца. Пульсируя словно живая, вгрызалась в просвет между жесткой чешуёй, стремясь добиться до сердца. Я взялась за нее и чуть не завыла. Как холодно! Немеющими пальцами я потянула ее на себя. Аккуратно сантиметр за сантиметр вытаскивая ее из плоти. От боли дракон хрипел и мелко дрожал – на большее его уже не хватало. А я все тянула. Не чувствуя рук, кусая губы до крови от болезненного холода, тянула и приговаривала: — Вернись туда откуда пришла. Вернись туда откуда пришла. Я твоя хозяйка, ты принадлежишь мне. Вернись туда, откуда пришла. Она недовольно пульсировала, извивалась в мои руках, словно змея и норовила забраться обратно. Но я тянула. Медленно, осторожно до тех пор, пока с легким шлепком ее конец, увенчанный сморщенной присоской, не выскочил из-под чешуи. Слепо тыкаясь из стороны в сторону, она пыталась за что-нибудь зацепиться. |