Книга Хранительница дверей, страница 77 – Елена Княжинская

— Криворукий, — распекал кого-то мужчина. — Косоглазый! Откуда только такие беруться? Не умеешь, не берись! Одни убытки от тебя!

Толпа поддерживала его громкими криками и советами. За того, другого, никто не хотел заступиться.

Я попыталась протиснуться, а после пустила в ход локти. Растолкала людей, оказалась впереди. Теперь я видела картину целиком.

На земле с обнимку с куском хлеба сидел Матиас. Под глазом наливался синяк. Рукав старенькой рубашки, порванный в нескольких местах, оголил худое плечо.

— Господин Бартоло, что случилось? За что ругаете мальчика?

Пекарь обернулся ко мне, вытер руки о белоснежный фартук, ответил:

— Да вот, пожалел голодранца, взял на работу, а он весь товар перепортил.

Несколько булок и правда лежали на земле. Больше ничего испорченного я не заметила.

— Сколько?

— Что? — не понял мужчина.

— Сколько стоит эта выпечка? Назовите цену, я заплачу.

— Не надо, — буркнул Матиас, а мне впервые захотелось шлепнуть его. Не время показывать гордость. — Сам справляюсь.

— Справишься, если тебя посадят в темницу в крысам, — шикнула на него. Никогда не умела обращаться с детьми. — Хочешь накормить их собой? Они оценят, не сомневайся.

— Что вы такоеговорите? — попыталась пристыдить меня торговка зеленью. — Зачем пугаете мальчишку?

— Что же вы раньше за него не заступились? — не сдержалась я. Разговор с Румилионом не прошел бесследно. Я снова начинала злиться. — Почему не помогли?

Женщина промолчала. Я достала несколько монет, отдала пекарю. Протянула ладонь Матиасу, помогла подняться. Мальчик так и не выпустил хлеб. Видимо, голодал и довольно долго.

— Тетка тебя совсем не кормит?

— Кормит, но… Сказала, что я уже большой, пора самому зарабатывать. Вот я и пошел к пекарю. Носил подносы с булками, а этот уронил.

— Сам уронил или "помогли"?

Мальчик был ловок как кошка. Сомневаюсь, что он не удержал бы товар, даже если поскользнулся.

— Сам, — ответил он и отвел взгляд. По кусочку отщипывал хлеб и медленно жевал. — Кому какая разница?

— Мне.

Мальчик шмыгнул носом, но ничего не ответил.

Я смотрела на ребенка и думала о несправедливости жизни. Ник больше года искал племянника и вряд ли найдет его, а Риза ни во что не ставила своего. Тот, кто был сильнее, считал себя вправе издеваться над слабым, высшая на нем всю злость и обиду на неудавшуюся жизнь.

— У меня всегда есть для тебя работа, помнишь? Приходи завтра утром. Даже если я буду занята, Мик найдет для тебя занятие.

— Подчиняться мыши? — улыбнулся Матиас. — Приду, госпожа, только у тебя заказов немного.

— Тебе хватит, — не согласилась с ним. Сама же обдумывала, что еще можно поручить ребенку. — Когда пойдешь в школу, не до того станет.

Матиас снова промолчал. Неужели тетка запретила ему учиться? Придется поговорить с ней, не сейчас, позже, когда немного успокоюсь. Сейчас могу наговорить такого, что станет только хуже.

Мой маленький друг отказался от обеда, шмыгнул в щель между досками забора, влез в окно. Риза отругает его, если увидит порванную рубашку, а так есть шанс спрятаться и переждать бурю.

Я проводила его взглядом. Решила во что бы то ни стало помочь, хоть пока не представляла, как. Толкнула дверь, вошла в гостиную. Ноздри щекотал запах пряностей и свежеприготовленной пищи. Мик и Рик негромко переговаривались на кухне, спорили, что мне больше понравится — пажитник или кориандр.