Книга Отверженная для генерала драконов, страница 27 – Алиса Князева

— Никак, — задыхаясь отвечаю я.

Он снова глушит меня поцелуем. Глубоким и отнимающим волю. Одновременно с этим горячая лента ложится точно между моих ног и неспешно скользит к пояснице.

Меня выгибает, и я вжимаюсь в крепкую грудь Райнера. Вцепляюсь в его пальцы. Из горла вырывается стон, но дэвиан не отпускаетменя, проглатывая его. Невидимая лента движется, а мне остаётся лишь молиться, чтобы она не заканчивалась.

Его магия оплетает всё моё тело, расходясь завитками, поглаживая и надавливая. Райнер доказывает, что я ничегошеньки не знаю о своём теле, в то время как он знает и меня и путь который может свести с ума.

Его магия везде. Абсолютно.

— Как ты назвала меня? — спрашивает он на ухо. Хрипло и с рычанием. Чувствую давление между ног, но уже не понимаю, магия это или…

— Райнер… пожалуйста.

— Правильно. Повтори.

— Райнер, — со стоном тяну я, пытаясь двинуть тазом навстречу. — Пожалуйста…

— Схватываешь на лету, — улыбается он и прикусывает мочку моего уха.

Вскрикиваю, когда невидимые ленты снова меняют температуру. Прохладные, приятно остужающие разгорячённую кожу. Я перестаю понимать, где мои руки, а где ноги. Тело кажется очень мягким, будто тесто — лепи что вздумается.

Лента между моих ног исчезает, давление тоже. Эта пустота отзывается тянущей и почти болезненной пустотой в нижней части живота. Чтобы немного приглушить её, я извиваюсь, стараясь коснуться Райнера, но он будто специально не позволяет этого сделать, не даёт мне разрядки.

— Тебе придётся запомнить, София, — тем же хрипловатым шёпотом говорит дэвиан мне в ухо. — В твоей голове не останется никого кроме меня. Как меня зовут?

— Райнер…

— Верно. Повтори.

— Райнер, — всхлипываю я, когда чувствую, что ленты на моей груди снова становятся тёплыми. — Прошу… Райнер…

Я и сама не знала, о чём прошу его.

— Ты запомнишь моё имя, — обещает он. Ни одно другое больше не задержится в твоей памяти. Будешь повторять его до тех пор, пока я не поверю, что ты усвоила урок.

— Рай…

Он не даёт мне закончить и целует. Ленты осыпаются с моей кожи, будто жидкость, но лишь для того, чтобы он начал эту пытку заново. Лениво скользя по бёдрам, извиваясь оплетая их и стягивая с лёгкой дрожью. Сминая грудь, ложась на шею, будто узкий воротник неудобной рубашки.

Мне уже знакомы ощущения, но воспринимается всё равно иначе. Я будто остаюсь без кожи с вывернутыми нервами, а этот садист играет на них мелодию, мотив которой я и ненавижу, и люблю.

Пытка невыносима, но одновременно с тем желанна. Он затаскивает меня на пик, но перед последним шагом останавливается и не позволяет шагнутьв наслаждение.

Я плачу. Умоляю его прекратить издевательство, взять меня, обещаю сделать всё, что он захочет, но это чудовище явно не имеет сердца. Ему плевать на мои метания, слова, то, что я распрощалась со своей гордостью, то, что я охрипла от его имени. Мне даже кажется, оно теперь настолько хорошо усвоилось, что выцарапано на внутренней стороне моего черепа.

В какой-то момент я, похоже, бахнулась в обморок, не выдержав контраста ощущений, потому что следующее, что я помню, — ласковое касание щеки.

Кое-как разлепляю веки и вижу Райнера. Полностью одетого, побрившегося и причёсанного. Какой же он раздражающе отдохнувший! Треснула бы, если бы могла пошевелиться.