Книга Рыцарь Венеры, страница 71 – Лилия Бланш

Агенту не нужно было думать, сомневаться, узнавать девушку получше. Он и так знал свою Венеру лучше, чем может быть даже она сама, и его нереально сильно тянуло к ней. Однако, Зорин прекрасно осознавал тот факт, что Кристина совершенно ничего не знает о нём и что интим в этот вечер вызовет ещё больше неловкости, чем их первый поцелуй.

Казалось бы, мелочь. Просто поцелуй, но агент буквально кожей ощущал напряжение, сомнения и неловкость, возникшие между ними.

До встречи с Кристиной Александр никогда не анализировал свою жизнь. Он точно знал, что ему невероятно повезло в тот день, когда незнакомый мужчина с холодным взглядом по имени Джек Келлер вошёл в тот подвал, гдебудущий агент скрывался от жестокого отчима, который имел привычку поколачивать сына покойной жены. Мать пила и рано умерла, оставив ребёнка на попечение мужа, которому дети в принципе были не нужны.

В семь лет Александр Хейз впервые приехал в Россию и стал Александром Зориным. Джек Келлер, тогда ещё капитан, ответственный за набор рекрутов в БРИЗ, эмигрировал из Соединённых Штатов вместе с семьёй, забрав с собой и найдёныша. Жизнь в общежитии училища для рекрутов показалась Алеку раем. Кормили, одевали, учили, дали цель в жизни, в конце концов. Конфликты, неизбежно возникающие в любом подростковом коллективе, строго пресекались наставниками, поэтому очень быстро сходили на нет. Никогда раньше агент не желал иной судьбы. До встречи с Кристиной Сорокиной. С той самой новогодней ночи он постоянно мучал себя мыслями в стиле «что, если».

Что, если бы он родился в простой русской семье и встретил бы Кристину на той вечеринке? Что, если бы она не была Хранителем Венеры? Что, если бы его не связывала присяга, принесённая БРИЗ? Что, если бы директор Келлер оказался более человечным и понимающим?

Зорин знал ответ. Он бы не позволил ни одному парню и близко подойти к Кристине. Проводил бы её до дома. Прощальные объятия превратились бы в длительный поцелуй, который никто из них не захотел бы прерывать. Они бы провели вместе каждую минуту длинных новогодних каникул, она бы познакомила его с родителями. Через десять или двадцать (Зорин усмехнулся), да хоть все сто свиданий, он бы остался у неё на ночь и утром кормил бы блинами. В день её рождения он бы сделал предложение. Алек точно знал, что дольше не выдержал бы. В тот момент, как агент впервые увидел фотографию объекта Венера, он захотел провести с ней жизнь.

Просидев за чтением до самого утра, я прилегла, поставив будильник на восемь. Ещё нужно попасть на встречу с Вивиан и подготовиться к приёму в честь себя, где через неделю соберутся все члены Совета и Хранители.

Будильник, видимо, отключила сквозь сон на автомате, потому что проснулась совсем не от весёлого треньканья, а от нежного прикосновения к щеке.

— Просыпайся, соня, — прошептали мне в ухо.

Распахнула глаза и первое, что увидела букет нежно-сиреневых гортензий, который стоял в вазочке рядом с кроватью. Второе — Алека, выбритого, свежего, в неизменном чёрном облегающем свитере и брюках.

— Не смотри на меня, — хриплым со сна голосом пробормотала я, натягивая одеяло по самую макушку.

— Почему? — изумился агент.

— Я неумытая и лохматая.

В ответ раздался тихий смех.

— И всё равно ты прекрасна.